Сибирские огни, 1936, № 3

— С умаон сошел? — раздумывал Роговицкий, выходяв коридор, — иной бы зубамидержалсязаэтакийвыход! Но Кунцоврасчитал. Цифрышепнули ему, чтовтемпахобычнойработыичет­ вертаялаване«пасетотпрорыва. Про­ ектпроходкипечивдевятьчасов, вместо тридцати, вызывалулыбку. Ноздесьвме­ шалсяЗвягинихотелосьнесмеяться, а беситься! Роговицкийпрошел враскомандировку. Тамуокошкакассытолпилисьшахте­ ры, дожидаясь получки. Роговицкий по­ искалглазамии, поднявшисьнаносках, черезголовыпоманилрукой: — На полслова, Макар Иваныч! — Можноинадва! — подошел не­ большойчеловекврастегнутойшахтерке. — Сажаетезадатра? — Ка® будтонет! — отозвалсядру­ гой, огромногороста, свыпуклой, словно щит, могучейгрудью. Сказалиподошел к первому. Этой парой гордилсярудник. Оба са­ жаетлавы, то-естьобрушивали вырабо­ танные и ненужныепространства, исла­ вилиськакискуснейшие забойщики и лучшиеударники. Ходилирассказыобих удальствеи чудачествах. Они удивляли других. Всегдавеселые, всвоемпроизвод­ ствеониизобреталимудреныеновшества, зарабатывалиуйму денег, атратилиих, помнению большинства, напустяки. И однажды доставили удовольствие всему руднику, поваливусебянадворекакой- тосарай, радиопытныхцелей. — Пожертвуйте ночкой, ребята, — оказалРоговицкий, — наобщеедело! — исталоб’яснятьвполголоса. Сдвинувкартузнабекрень, подбоченив­ шись, слушалегоМажар Кукушкин, А второй, громадный Кудреватых, посапы­ валигляделнанихдетскимиглазами. У Кукушкина было безаботноеудалое лицо, озареноевечнойулыбкой. — Мала беда, не поспать! — отве­ тилонсвоейпоговоркойитолкнултова­ рища. Кудреватых моргнул и согласился мрачнымбасом: — Ладно! — Толькосейчас, ребята? — Ну, ичтоже! — засмеялся Ку­ кушкин, — пропадаймояночь, носже­ нойтебеоб’ясняться! ★ Инстинкт самосохраненияестьу каж­ дого. Чем рискованей делалось положе­ ние Звягина, тем сильней обострялся этотинстинкт. Над дальнейшим повисло условие, окоторомнарудникезналаод­ наМарина. Былоненужно расказывать этодругим, не нужно и даже опасно. Условие делало Звягинаособено уязви­ мым. Черезнесколькоднейонотерялосилу и, конечно, был смыслнаэтовремяпо­ остеречься и поберечь себя. Инстинкт убеждал, чтолучшевсегосделатьсянеза­ метным, избегатьобостреныхположений и конфликтов. В самомделе, дажеприполномсочув­ стви окружающихЗвягинвсевремябыл под ударом. На Октябрьской'шахте он провелв такомсостояни почтиполгода. Здесьже, напоследних'днях, внезнако­ момместе, средичужихлютей, темболе нестоилорисковать. А рискбылсерьез­ ный нетолькосвоейсудьбой, ноисудь­ бойМарины. Такон думалобэтомвсвоейодино­ койкомнате, собираясьитгинаштольню. Подконецзажурилпапиросуикачнулго­ ловой. — Я — странныйсуб’ект! Ненужн» конфликтов, пожалуйста, я обидел Кун­ цова! Попробовалсделатьсяскромным го вотразрешаюзадачуспрограммой. Кста­ тиоказать, немоюзадачу! Хотелуклонитьсяотрискаи«вязался спроходкойпечи. — Чортпобери, — крикнулон, вска­ кивая иотшвыриваяпапиросу. — Ведь вэтомижизнь! Пустьядурак! А все- такиславныйдуракизаэтолюбитменя Марина. Разве плох Роговицкий, Фролов илиКукушкин? Ведьэтосвоиребята, и каксрединихябудучужим? Безнадеж­ ныйсуб’ект! — упрекнулонсебя, улыб­ нувшись, инаделфуражку. Звягинприехалсюдасготовым пла­ ном. ОговоритьсясМаринойи уехатьиз Кузбаса. Уехатьхотелон на север. Отец его был капитаном енисейского парохода. Звягинмальчикоммногоплавал сотцом. Нооднаждыпопалколекторомв геологическуюпартию, работавшуюнасе­ вере. Стехпорипошел погорнойли­ нии. Таквот, заполярнымкругом, вобста­ новкеочаровавшей егокогда-топрироды,