Сибирские огни, 1936, № 3

к ри т и к а и б и б л и о граф и я mnmiiiiiniiiiiniiniiininimiiaimtHiiiiiiniiiHifliiminHiininimimimniHniimininiin» 8 » тересах всего коллектива. Разве для рабочего, для инженера его завод, его станок — не личное дело в такой же мере, ка к и общественное? Разве с дру­ гой 'Стороны семья — в прошлом наибо­ лее «личное» у человека — у советско­ го человека — только личное его дело? Семья все более становится одним из участков строительства коммунизма в важнейшей части этого строительства — в воспитании коммунистического чело­ века. Прежде средний отец семейства, воспитывая детей, заботился обычно лишь о том, чтобы подготовить их к «прожитию», да еще к тому, чтобы на старости получить от детей «кусок хле­ ба». Б у р ж у а готовил из своих детей квалифицированных экоплоататоров. Де­ ти бурж уа мечтали о скорейшей кончи­ не «дорогих родителей» в надежде по­ лучи ть наследство. Совсем иные отно­ шения в советской семье. Воспитывая детей, советский гражданин готовит не «кормильцев» на старость лет, не обы­ вателей, а строителей коммунистического общества. Т акая семья — одновременно и личное и общественное дело. В этом смысл грани между личным и обще­ ственным все более и более стираются, и ее уж е совсем не 'существует для пе­ редовых слоев населения нашей стра­ ны. Уходит в прошлое «двойная» жизнь, «двойной» человек капиталистического общества — строятся новые отношения, при которых коллективные интересы не­ отделимы от индивидуальных, при кото­ рых и самые понятия «личное» и «об­ щественное» становятся все более ус ­ ловными, теряющими свой прежний смысл. Это единство личного и обществен­ ного — ‘ один и з основных мотивов ро­ мана Н. Островского. Именно единство, а не принесение в жертву личных инте­ ресов общественным. Разры в с Тоней для Павла Корчагина — не жертва, не подвиг во имя революции, а простое, естественное проявление его классовой сущности. Разры вая с Тоней, Корчагин не «страдает», не «вырывает из сердца любовь». Нет, эта любовь просто_ отми­ рает, вступив в противоречие с миром, которым живет, частью которого Кор ­ чагин является. Здесь — не противоре­ чие между личным и общественным, а конфликт между отношением к жизни людей разных классов. Полноценность, цельность человече­ ской личности новой эпохи истории у т ­ верждает автор на протяжении всего романа не только образом Павла, но и других персонажей. Ж ухрай , Бр узж ак , Политовский, Устинович — все это то т стальной человеческий материал, кото­ рый рожден социалистической револю ­ цией и представляет собой основу для формирования нового общества. Нового человека Н. Островский пока­ зывает рядом положительных образов. Установилось некое правило, что отри­ цательные образы удаются некоторым нашим писателям гораздо лучше, чем положительные. Невидимому они не на­ учились еще хорошо видеть нового ч е ­ ловека, и потому немножко выдумываю т его. Н. Островский видит, чу вств уе т этого человека, и он получается у него живым и убедительным. Е го положи­ тельные герои — не схема и не хитро­ умная комбинация абстрагированных че ­ ловеческих свойств. Е го герои просты, они живут, а не священнодействуют. Они поданы красочно и в то ж е время без применения какой-либо литератур­ ной косметики. Ни отдельных ошибок, ни колебаний, ни смешных сторон в ха ­ рактеристике своих героев автор не пы­ тается скрывать и замазывать. Он не заставляет этих героев быть бесплот­ ными ангелами, не стирает индивидуаль­ ные их черты общим «благочестивым» шаблоном. Каждый индивидуален, каж ­ дый характерен особыми, ему присущи­ ми чертами — но в то же время все об’единены общностью идеи, общностью классовой целеустремленности. К а к внеш ­ не различны старик-машинист Политов­ ский и Павел Корчагин, и как в то ж е время едины они по внутренней сущно­ сти их. Э то т показ классового единства,, выражаемого в действиях самых разно­ образных по своим индивидуальным свойствам личностей — громадная цен­ ность романа. Фабула романа построена, главным- образом, на показе жесточайшей клас­ совой борьбы на Украине в 1917-18 го­ дах. В этом случае было бы довольно­ естественным для автора, активного- участника борьбы, увлечение батальны ­ ми картинами, героическими эпизодами, Н. 'Островский не пошел по этой, до­ вольно избитой дорожке. Е го горазд» больше интересует человек, ведущий; э ту борьбу, ело внутреннее (содержание стимулы героизма, чем внешние прояв­ ления этого героизма. На примере ж и з ­ ни Павла Корчагина автор показывает, как в результате противоречий обще­ ственного строя рождается классовый боец — и нам после этого понятен его героизм, его целеустремленность и пси­ хологическая цельность. Классовая борьба жестока. Она не мо­ ж ет бы ть иной, и если бы пролетариат не был бы последователен и беспощаден с классовым врагом, он не одержал бы. победы. Убийство в борьбе — законно и неизбежно. Это ясно автору, это яс ­ но его героям. Но для эксллоататорских классов насилие, убийство — не то л ьк а метод борьбы в определенных конкрет­ ных условиях. Д ля них это — основное условие господства и самого сущ ество ­ вания экоплоататорского строя. Насилие и убийство органически присуще феода­ лу, капиталисту, на нем построено их историческое бытие. И совершенно иное значение имеют методы насильственной борьбы для пролетариата, клаюса, исто­ рическое назначение которого — созда­ ние такого общественного строя, при котором насилие и убийство б уд у т не только не нужны , но просто невозмож ­