Сибирские огни, 1927, № 2

Наверное старый механизм дрейфит. Хотя государственная колымага с визгливым стоном еще не потеряла инерции и ползет потихоньку... Но так ли это? Сейчас ораторы убежденно говорили, что народ проснулся, народ сознал, народ ищет выхода из невыносимого положения, прет из тисков по- мещичьей и чиновной кабалы. Не злоупотребляем ли мы словом народ? Для того, чтобы притянуть его к революции, брали несколько фамилий рабочих и крестьян и торжественно возглашали: это да не представители коренного населения!? Конечно, весь народ такой же, кроме глупцов, пьяниц и равнодушных автоматов. Все три эти категории народа, к счастью, мало- численны и не затормозят движения. Что доказало Чигиринское дело? Оно воочию убедило всех, что народ подготовлен защищать свои права с оружием в руках. Так говорили вожаки. И многие им верили, не разбираясь в мелочах, как они называли постановку Чигиринской вспышки. А мелочи-то были громки, кто вникал в их смысл и последствие. Орео- лом славы были окружены имена Стефановича и Дейча. Принципиальные споры о том, допустимы ли такие способы пропаган- ды—изводили пуритан революции и кончались обычно ни в чью. Я ковырял раны прошлого, в особенности долго и мучительно задумывался над лично- стью Нечаева, и доводил себя до исступления. Кто же я, если все средства дозволены? Какая цена моей борьбы? Не отвернутся ли от меня люди, как человека беспринципного? Где кончается герой и начинается убийца? Много ли сделал Брут для своей идеи, поразив мечем Цезаря? Что заслужили в истории Равальяк, Шарлотта Корде? Пробило 12 часов, когда я вступил на один из лучших мостов Парижа. Я оперся о перила, смотрел на замирающую речную жизнь и ставил себе вопрос за вопросом, в сотый раз спрашивая себя: — Что делается в России? Все телеграммы сообщают только одно, что император Александр II убит. Передают все подробности покушения, о бомбах, о бомбистах, как го- сударь доставлен во дворец, что говорилось, кто оказал первую помощь, сколько погибло людей из конвоя и о последних минутах умирающего. Боевые газеты, правда, проговорились насчет новых порядков в стране медведей, а также и о конституции, но все это глухо, сжато и ни на чем не основано. Очевидно, по старым трафаретам, французские газетчики предупреждали события и ковали деньги. Что будет? Ведь это убийство Александра II бесцельно... просто месть... Голова разболелась. Ночная сырость давала себя чувствовать, но я стоял на том же месте пока заметил, что полисмен прогуливается вблизи и, невидимому, установил наблюдение за мною. Чтобы поддразнить его, я беспокойно ворочался, наклонялся через перила, громко вздыхал и повел себя предосудительно. Он не вытерпел, нако- нец, и предложил мне продолжать свой путь. Я промолчал. Тогда он еще раз напомнил мне о позднем часе и тоже оперся о перила, намереваясь ждать моего ухода. Тогда я стремительно пошел домой, провожаемый по пятам назойливым стражем. Сошли с моста, он дал свисток и отстал. Далее меня та- ким же образом провожали вплоть до библиотеки ночные блюстители порядка. Озябший, усталый и развлеченный происшествием с полицией, я уснул, падая в постель, и проспал сном праведника до полудня. В читальне я узнал,