Сибирские огни, 1925, № 6

\ 5 4 МИХАИЛ СКУРАТОВ. Михайло угрюмо глядел на котел. Беда—цвета еловой хвои—та вода, что Миколка черпал на заре из Байкала-моря, не могла и в котле спокойно лежать. Еще не успели огни облизать верхушки котла, а она уже глухо бур- чала в чугунном кузове. Пузыри шибко вылетали наверх и со свистом лопа- лись. Поверхность дрожала, как студень, и по ней ползал мутный-пре- мутный пар, как осенью туманы в Байкале-море. — Закипат, паря... — И верно. Вода через пять минут уже не была водой. Горячая расплавленная жижа хлестала через край, если попадала в огонь—огонь обиженно шипел и при- гибался ниже, если брызгала на лицо-—лицо опухало, кожа дыбилась и спол- зала тонкими тряпицами. — Берегись, ошпарит, не вода,—железо кипит. — Чево доброго, можно- рельсы 1 накалить до бела в этаком кипятке. — Ну, чо-же стоять-то, парни? надоть чехам говорить, готово, мол. Кипит!..—Михайло пошуровал в золе лопатой. — Чичас скажу...—придушенно он мычит. Навстречу Мигалка-сын. Бежит,—глазенки выпучены, белесые волосы припотели к вискам. — Чо тебя носит тут... Не до тебя ишшо... — Тятя, а тять... Ванчу чичас стрелять будут... за станцией... туды по- вели. Мы со Стенькой видели. — Цыц, щенок!—сквозь 1 зубы крикнул Михайло—чо орешь? Не глу- хой, поди, слышу. Где ты видел? — За станцией. — Ковды стреяять : то будут? — Вот чичас будут... Без штанов Ванча-то, совсем нагишом,—захле- бывался Миколка. Михайло поводил глазами. — Так-с, мать вашу за ногу, господа образованны... загранишны... До- гадался я, на чо вам Ванча понадобился, а таперча догадался, на чо мой ко- тел надо было... Ах, курвы! Мужик совсем взбеленился. Остальные уставили головы вниз. — Не ладно. XIII. За станцией гулко охнули винтовки, словно полнеба на части лопнуло. Горы ответили трикраты. — Распрощалась душа с телом белым. Бабы шептались печально 1 . Скоро до села дошли вести страшные со станции. — Сгубили Ванчу... Говорят, не плакал и не просил ничо. Знал, поди, все одно не поймут. — Главками-тю', бедный, большими все на чехов-то глядел. Поставили его они к сосне, да как пальнут. Он и вскрикнуть не успел. — Восподи, бедный какой. Вот участь, не приведи, боже! На деревне стало тише. С косогора от станции показались дрог-и. На дрогах лежал человек голый. Теплые струйки крови медленно текли по белому телу, капали на дроги, с дрог—на дорогу. — Ванчу везут. Нагишом, ой, мамоньки, страсти каки. Совсем, как есть нагишом.