Сибирские огни, 1925, № 6

Торопясь ответить, толкнулась сбоку Устинья Николаевна и гсловно охотливо: — И-и, батюшка! Давненько! Это у них вся рюдова таковская! Порчи у них семейная... Канабеевский сжал руку в кулак, потряс им, и вскипев яростью, крикнул: — Пошла!.. Уходи!.. Слышишь? Не твое дело! Не твое дело!.. Устинья Николаевна сжалась, вперевалку кинулась к двери, с шумом захлопнула ее за собою. Кокориха двинулась было за нею, но Канабеевский ухватил ее за плечо. — Ты останься...—сказал он.—Я с тобой поговорю!.. Старуха, с'ежившись, осталась. Втянула голову в плечи, словно оборо- няясь от удара. Канабеевский тяжело перевел дух и уставился на Кокориху. Сдерживая дрожь ярости и страха в своём голосе, он приглушенно спросил: — Ты, гадина... вот что. Девка-то твоя, стерва эта, тоже больная? А? Кокориха еще глубже втянула голову в плечи. — Батюшка, господин родненький! Не известна я этому!.. Ей богу, не идаестна!.. — Ты не юли!—визгливо крикнул Канабеевский.—Говори правду! Правду!.. — Я почем знаю!—забормотала старуха и отодвинулась в сторону.— Ранние-то дети у меня с малолетству болезнью этой выказывались. А Сте- панида, сам знаешь,—чистенькая, как стеклышко... Не надо бы, чтоб порче- ная была... — Не надо!?—передразнил поручик.—У-у, гнилье поганое!... Сволочи паршивые! Убить вас за это мало!., раздавить!.. Поручик снова вытянул руку, скрючил пальцы и медленно, судорожно сжал их: — Задушить вас, сволочей, мало!.. Кокориха виновато поморгала глазами и всхлипнула: —• Не виновата я, господин! Ей-богу, ни в чем не виновата!.. Сама от ь '>рых людей попользовалась... — Не виновата?! А та, сука-то твоя, она почему молчала? Она как смела скрывать?.. Старуха ухватила конец головного платка и стала молча вытирать пла- чущие глаза. Тяжело поглядев на нее, поручик вдруг странно успокоился. — Вот что,—ровно сказал он.—Запомни: если попортила мне здоровье твоя сволочь, если заразила меня — убью ее. Из нагана пристрелю!.. Как собаку!.. — Господи!—охнула Кокориха, испуганно подымая глаза на поручика. Но, встретив тяжелый, мрачный взгляд, нагнула голову, заплакала: — Господи! Беда какая!.. 24. Извилистым, непрямым путем шла к Канабеевскому его судьба. В тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году, юб'езжая зимою свой округ, заседатель Веденяпин остановился в селе Бело-Ключмнском. Заседа- тель был толстый, фельдфебелиетый, обжорлый мужчина. Он любил много покушать, тужурка на груди и на рукавах была у него всегда засалена. За-