Сибирские огни, 1925, № 6

сам ездил в злодейскую толпу, перевязавшись, по их обычаю, белою хол- стиною, уговаривал и склонял злодеев вступить в оную слободу и при- вел оных. При сражении под деревней Кобылкиной сам предводительст- вовал... Таковых же двух попов ведут ко мне из Беляковской слободы». Особенно останавливает внимание Чичерин на деятельности курган- ского священника Лаврентия Антонова. О нем он пишет: «Курганской слободы поп Лаврентий Антонов, как ныне оказа- лось, еще в январе месяце ездил в Оренбург в злодейскую толпу, увеще- вая оных придти в Курган и в Утяцкую слободу. Все крестьяне к приня- тию злодеев от него склонены были. Крестьянам же дал такое злодей- ское наставление, присоветовав, чтобы все они добровольно единодушно вооружились и затем соединились с военною командою под видом отражения злодеев... Он был главным атаманом и командиром слобод: Курганской, Утяцкой, Иковской,-первый был советник смертной казни взятых офицеров».. Изложив по существу факт благополучной ликвидации бунта, Чиче- рин, тем не менее, в конце принимает снова пессимистический тон и де- лает. такое признание:.. «Впрочем, милостивый государь, у нас все благополучно, только я, как курица, вынеслась, выкомандировав во все места людей. Моя ос- талась надежда—оони сограждане , которые все вооружились. А остав- шиеся солдаты—самые сущие злодеи, которых давно уже по десяти раз должно было повесить»... Не лишена интереса маленькая приписка, сделанная в конце письма, повидимому, в благодарность Деколонгу за ликвидацию бунта и «уничто- жение злодеев»: «Как ныне мы постимся, так и Вашему превосходительству по- сылаю осетра и постный желе. Желаю кушать на здоровье!» Попутно не лишне отметить, что Чичерин, касаясь вопроса о влия- нии духовенства на народные массы, в смысле распространения бунтар- ского движения,—сообще считает священников как бы главными винов- никами происшедших бунтов как в Сибири, так и на Урале. Это можно заключить из следующих слов его рапорта от 21 февраля 74 г. «Главные предводители переловлены, из которых большая часть священники». Отрицательно он отзывается и о тех офицерах, которые остались при нем в Тобольске, за выкомандированием большей части офицерства в места, охваченные бунтом. Перечисляя фамилии оставшихся офицеров, он заключает: «Я с прискорбностью взираю на них, сожалея, что сия негодная саранча произросший для человека хлеб пожирает. Сии твари—посрамле- ние не только чину, но и роду человеческому. Вся моя надежда в Тоболь- ске—один плац-майор и один капитан». VI f. Киргизы в период пугачевщины. Мы постарались, насколько возможно, прослгедить влияние Пугачев- щины на русское население Сибири. Необходимо теперь коснуться во- проса о влиянии Пугачевщины на поведение сибирских туземцев-ки{ь гиз (Средней Орды) и на их отношение к русской власти и русскому на- селению. Нам известно, что взаимные отношения между русскими сибиря- ками и киргизами еще задолго до Пугачевщины «были сплошь и рядом недоброжелательны и в общем оставляли желать много лучшего. Сибирская администрация (Пограничным Комитет) и сибирское линейное казачества прилагали все усилия к тому, чтобы держать туземцев, в должном страхе и