Сибирские огни, 1924, № 2

лой Речке, заставляя ее журчать иначе—по-новому, необычному, и пу­ гали Поньку. Понька крестился, напряженно вглядывался и осторожно при­ слушивался. В городке было тихо. На стане костров за лесом не было видать, и Поньке делалось страшно. Ему казалось, что в целом мире он один, забытый и ненужный, и больше никого нет. Время тянулось медленно, медленно. — До свету еще далеко—соображал Понька,—Господи, спаси раба твоего Поньку, не дай ему погибнуть в земле басурманской—пы­ тался он шептать божественные слова, но он их знал мало и от ча­ стого повторения одних и тех же слов путался и вместо молитвы вы­ ходило что то нечистое и зазорное. — Хоть бы Бегун пришел,—тоскливо подумал они, ежась от холода и сырости, залез под старую ель. Под елью, на сухой хвое, было тепло и не так страшно: она скрывала некорыстного Поньку и даже зоркий вогул, глаза которого видят, как у кошки в потемках, не нашел бы его стрелой отравленной смертельным зельем. Но дело было не в вогуле и не в диком лесном звере, а в не­ чисти. Это было ее время, сейчас то она и вылазит из поганых мест и бродит до третьих петухов по миру, тревожа христианские души. Понька слышал, что и святые угодники не могли скрыться от нее, и пуще всего боялся ее навождения. — Буду жив и цел, вернусь из похода,—обещал он,—сослужу обедню заказную во Тобольске. Понька знал, что за поход он столько надавал зароков и обе тов, столько наобещал заказных обеден и свечей, что и во всю жизнь свою ему не выполнить обещанного, но в тяжелые минуты он по- ппежнему продолжал расточительно сыпать обещаниями, печалясь в глубине души о своей несостоятельности. — Ох, накажет меня бог,—вздыхал он, когда приблизительно прикидывал свою задолженность,—накажет и тогда уже не отвер­ тишься. Где-то явственно хрустнула ветка, послышались шаги. Понька насторожился, прижался к стволу и с замирающим сердцем ждал. Около самой ели послышался осторожный свист. — Слава тебе, господи,—облегченно вздохнул Понька,—Ты Бегун?- не твердо окликнул он. — Где ты?—послышался голос Бегуна.—Понька? Понька, перекрестясь, неохотно вылез из-яод ели; оказался на­ стоящий Бегун, а не прикинуашийся чорт, принявший его личину. Странный был человек Бегун. Черный, маленький, с лицом, из­ рытым оспой, он походил на чорта, намалеванного соборным прото­ дьяконом Козьмой в нагорной церкви в Томском остроге. Бегун сам открыл это сходство и гордился им. И не простой был человек Бегун. Где он не бывал: был в малой Руси, в самой Днепровской сечи, побывал на Литве, состоял потом в охране Строгановых на Урале, еще где то бродил и теперь вот по­ пал в кондинскую землю, в дикий край, с отрядом воеводы Давы­ дова.