Сибирские огни, 1924, № 2

— Там дело инакое... Он нам, язви ево, так коптильники на­ стигал, чичас вспомнишь—зудит... Отца спроси, ему тоже, за тебя, влетело... Осекся Тимошка. Эта новость больно в сердце отозвалась, жалко стало родителя, на себя досадно... Ефим выплюнул на пол огрызок, новую цыгарку крутит, а сам бурчит: — Все село перпороли... Бабам и тем досталось—всыпали. Ты серянок не принес?.. — Нет... Курильщикам раздал... — А у нас вишь какой огонь... Достал кресало, кремень, трут—крешет, а сам приговаривает: — Ленин, Троцкий и Колчак Научили- чак да чак!.. — Во, гляди и загшастало. . Серянка не нужна... — При чем же здесь Ленин, Троцкий, когда у вас тут верховный пра-ви-тель адмирал Колчак был?.. — Да так это—к складу... Робята придумали, штоб в тахту... Лов­ чее огонь высекать. В избу вошла Фекла, жена Ефима, маленькая, раздавленная, а живот из-под шубейки наружу прет. Поздоровалась, на мужика накинулась: — Ты што-ж это про домашность забыл?.. Коров поить надо, а он зашел и сидит... — Во-во... то и гляди с‘ист... Слухай, Тимка, там насчет баб ни­ чего не вышло?.. — Как не вышло—вышло, только не в твою пользу... Там баба, што и мужик —подравнялись в правах... На сборне али в другом каком деле —все едино —равны... На то она и Совецка влась... Ефим головой лохматой крутит, смеется: — Коли так, нам, Иван, с тобой помирать надоть, покедова эти права не пришли... Заездят!.. Пра слова... Табак —наше дело... Родить еще заставят и никуда не денешься, раз права их будут... Эх ты, вот так дожили!.. У Ивана улыбка не своя — чужая, уродливо скомкала лицо. Еле слово выжал: — Камуния дотяпат... — Надо итить, а то чего доброго... Ноне с бабой шутки плохи... — Иди уж, видьмедь... Балясы точить только... Зайдет куда—на целый день, значит... Нахлобучил шапку, цыгарку жует: — Я вот чо хотел тебя спросить... У Ивана оборвалось сердце—„А вдруг?..“ — Ты в камунию не записался?.. — „Так и есть“—Иван вскочил с голбца, за печку шмыгнул, а мать, притихшая, в печку заглядывает... У Тимошки коммуна —гордость. Перед кем и для чего скрывать, что он коммунист? — Да, дядя Ефим, записался... Тоже не всякому можно... Кото­ рый ежели у белых был, тому и думать неча... Да опять же, хто на новую жись согласен...