Сибирские огни, 1924, № 2

Я видел, как прыгали лицо и губы Кешки. Но говорил, как будто-бы не он. Говорил кто-то по телефону за сто верст. Слова при­ ближались, отлетали, глохли и терялись... Больше никто у меня не был. Я упросил санитара сходить на Воскресенскую, № 43, и спросить там: нет-ли письма командиру Шайкину. Лежит в госпитале (был, мол, тяжело ранен в грудь) и очень интересуется, нет-ли письма. Через два часа я снова попросил его не забыть добавить там (когда он пойдет на Воскресенскую, 43), что, мол, Петр Сидорович всем Прониным очень низко кланяется. После того, я пригладил волосы, загнул внутрь грязные обшлага рубашки, вычистил под ногтями и тщательно прикрыл себя и грязную простыню убогоньким и безволосым одеялом. Но я напрасно ждал. Ко мне никто не пришел: ни в этот день, ни на другой день, ни на третий. Даже—Гошка. XIX. Свидетельство о ранении, заботливо взятое мною из госпиталя, мне запачкали все-таки, уж как я ни старался избежать этого. Так и написали: „Бывший прапорщик 67-го Сиб. стр. полка“. И когда я избавлюсь от этого „бывший“, чорт вас возьми совсем! Да и что значит „бывший“? Ты смотри, каков я настоящий. Бывшее то, брат, обманывает. Бывает и так, что ты его, как бывшего милого поросе­ ночка, на красную доску записал, а сам потом и не видишь, по про­ стоте своей и глупости, что в настоящем-то он уж свинья целая. Вот как оно, обыкновенно, бывает, друг мой любезный. Вот оно как. А бабочку бомбисид ты, как бывшую гусеницу, к обжорам причислил, а у нее и пищеварительного канала-то нет, если-б ты хоть что-нибудь соображал в естествоведении. И, ведь, как мало гадости надо для того, чтоб хватило запач­ кать хорошую бумажку! Не показывать, говоришь, ее? Да, ведь обидно не показывать. Ею даже и сейчас можно утереть нос кой-кому. „Бывший“? А хотите, мол, знать, что я такое, как настоящий? Вот, будьте добры, загляните пожалуйста в графу „подробное описание об'ективных признаков“. Не по носу тебе тут написано? „Сквозное пулевое, ранение мягких тканей грудной клетки левой стороны. Вход­ ное отверстие на сосковой линии, на уровне 3-го ребра, выходное— в области верхней части левой лопатки“. Да. Изволили прочесть, что тут написано? Черным по белому. А вот оно и в натуре, не веришь ежели. Да. Я полагаю, что ты можешь сообразить, братец чем это, пахло. Полтора сантиметрика от сердца, я тебе скажу! Вот тебе и „бывший“. Ты все с налету норовишь прижать, чтобы самому вы­ лезти. А вот, ты—„настоящий“, так покажи-ка, господин хороший, что-нибудь подобное, что ты отдал когда-нибудь Советской власти. Хотя что нибудь такое же, как, вот, у меня. Пустячки какие-нибудь. Эге! То-то и есть! Сфендрила? Ну, и сократись тогда! Вались по­ дальше!... Рассуждения повысили мое самочувствие. А скоро я и совсем успокоился. Я сообразил, что цифру 9 два пустяка переправить на 8.