Сибирские огни, 1924, № 2

Имеются при домё еще ясли на 2Ь человек для приходящих. Тут же рядом консультация для беременных и грудников. Небольшая аптека, а за стеной—специальная молочная кухня. Около кипятиль­ ника, готовя детям и матерям молоко, стоит так называемая „молоч­ ная сестра“, молодая, здоровая, румяная, с ясными глазами—молодая жизнь, щедро разливающая свои молочно-розовые соки... 9. Охрану матмлада—в деревню. Так в городе делается большое и нужное дело. А в деревне? Деревня ждет. Терпеливо, упорно. Охрана материнства и младенчества там нужна еще больше, чем в городе. Омский матчлад ничего еще не успел сделать в деревне. Он только произвел разведку, легкую рекогносцировку. И ясно услышал одно: женский крик о помощи. Заглушенный, хриплый, и все о том-же: о поруганных правах женщины, как чело­ века, женщины, как матери. Крестьянки из Москаленок (Омского уезда) присылали депутацию с определенным требованием: — Давайте охрану матмлада в деревню. Нам больше невмоготу. В Марьяновской волости состоялась женская беспартийная кон­ ференция... Присутствовали делегатки из 7 сельско-хозяйственных коммун, 2 совхозов и 3 сельсоветов. И из всех вопросов самым бое­ вым неожиданно оказался вопрос... о яслях. Крестьянки словно почуяли, что ясли не пустяк, а начало их раскрепощения от семейного ига. Очень заинтересовались и юридической консультацией: шутка сказать, город о бабьих правах вспомнил. Сколько там для матмлада дел накопилось! Горы. О мелких, обычных, говорить уже не приходится. Но есть дикость, пережитки средневековья, от которых „за че­ ловека страшно “. Вот, например, самосуд председателя сельсовета над своей 18-ти летней дочерью. В селе „Полина роща“, Царско-Дарской волости, Омского уезда, дочь предсельсовета Матущенко хотела выйти замуж за односельча­ нина Охрименко без разрешения отца. Жених и невеста собрались ехать в Вик для регистрации. Об этом узнал предсельсовета. Он схватил дочь, привязал ее к лошади, сел на лошадь и поехал в сель­ совет; по дороге издевался над дочерью, бил ее кнутом по чему по­ пало, а потом из сельсовета обратно также привязал дочь к лошади и волочил домой с песней и боем кнутом. Такой-же участи подверглись Охрименко и Гузь, за то, что хотели ехать в Вик с дочерью пред­ сельсовета. Этот факт не единичен. Больше того: он характерен для отжи­ вающего быта сибирской (и только-ли сибирской?) деревни. Харак­ терно не столько самое издевательство и истязание, сколько равно­ душие населения: отец „учит“ дочь, „учит“, пожалуй, сурово, но, ведь, „на то он и отец...“ Почти то же примитивное, что у Тараса Бульбы: — „Я тебя породил, я тебя и убью“. Перед таким доводом юридическая консультация на первый взгляд бессильна, но она—путь к силе, к справедливому и строгому