Сибирские огни, 1924, № 2

—Нельзя. Потому что другие ждут. На одно освободившееся ме­ сто-десятки, сотни нуждающихся. Уходят из убежища со вздохами горечи, но и с благодарностью: накоплены кое-какие силы, ребенок здоров. 8. Грудники: Рэм Ветров и др. Через Омский дом матери и ребенка прошло за полгода свыше 700 детей грудного возраста. Большинство сироты и подкидыши. Подкидывают иногда жестоко—в мороз, в лохмотьях, с жеваной соской во рту. Без записок, без имени. Имена и фамилии дают служащие дома матери и ребенка. Назвали, например, одного мальчика Рэм Ветров. Спрашиваю: почему Рэм? — Это первые буквы от слов: революция, электрификация, мир. — В почему Ветров? — С ветру он,—улыбается женщина-врач.—Все они у нас с ветру. Рэма Ветрова принесла неизвестная молодая работница и ска­ зала: — Это ребенок моей подруги, у нее нет никаких средств вос­ питать его. Примите, пожалуйста. Было свободное место, приняли. Через три дня та-же работница приходит снова: — Нельзя-ли справиться о здоровьи мальчика? — Рэм здоров. — Какой Рэм? Он Борис, а не Рэм. В лице работницы тревога. Врач повела к ребенку. Ну да. Ко­ нечно, это он—Борис для нее, Рэм для них. Посетительница и смущена, и рада: здоров. Женщина-врач осторожно спрашивает: — Это ребенок ваш собственный? ~ Да. И убедившись, что сын в тепле, сыт, здоров, успокоенная мать ушла, чтобы через некоторое время придти снова и взять его к себе. Был еще такой случай. Неизвестная молодая женщина принесла грудника Витю. Оставила, поплакала и ушла. Через несколько дней приходит снова, идет к Вите и нежно целует его... через рубашечку, сквозь одежду, избегая касаться губ, глаз, тела. Почему?—Врач и няня в недоумении. Прошла еще неделя и выяснилось, что мать Вити—проститутка. Боялась-ли она заразить его или просто считала себя недостой­ ной прикасаться к нему—„чистому“, не знаю. Витя скоро умер. Был он жалкий, рахитичный, с большими и грустными глазами... Вообще же болезненных детей здесь немного. Хотя малютки и с „ветру", но большинство народ здоровый и каких-либо признаков вырождения среди них не заметно. Худосочные и малокровные, получая хорошее молоко, без труда поправляются, розовеют, увеличиваются в весе. Смертность детворы, исчислявшаяся в начале работы ужасающей цифрой в 43 процента, ныне удалось понизить до 8 проц., а в дальнейшем есть надежда уменьшить и эту скромную для нас цифру.