Сибирские огни, 1924, № 2

— В такой то советской школе требуют повышенную плату за учение. Правильно-ли это ? Матмлад отсылает просительниц в Губоно: узнайте там. Идут в Губоно и получают там справку, что следует платить столько-то. Казалось бы, этого достаточно, вопрос исчерпан, но нет: возвращаются опять в матмлад и спрашивают: — А правильно-ли сказало Губоно? — Да ведь вам там дали справку. — Дали. А только все-же скажите: правильно или нет. Ежели по вашему правильно, то столько и будем платить. Такого исключительного доверия не завоевало еще, пожалуй, ни одно советское учреждение: в матмладе нет волокиты, нет чван­ ства, и разговаривают здесь не совбуры и совбарышни, а человек с человеком, женщина с женщиной. 6. Бабий прокурор. Есть тут, впрочем, и особая причина: личность заведующей Ом­ ским губотделом охраны матмлада, тов. Игнатьевой. Это старая партийная работница, бывшая слушательница выс­ ших женских курсов. Она берет не только своей энергией, любовью к делу, способностью загораться и зажигать других, но, главное, своей неподдельной простотой и непосредственностью, которая порой мо­ жет со стороны показаться даже грубоватой. Она часто говорит своим клиенткам „ты“, бранит их прямо в глаза, избегает сентиментальностей, зато умеет слушать и двумя- тремя словами дать понять своей собеседнице все, что надо. Подход ее к работницам таков, что те иной раз с недоумением спрашивают: — Да разве Игнатьева интеллигентка? Ведь это же наша баба, такая же, как мы... и говорит по-нашенски, а не по-ученому... На другой день после ее выступлений—число посетительниц мат­ млада выростает вдвое. Молва о ней идет и по уездам. Недавно состоялась беспартий­ ная женская конференция в Славгороде, выступала там и Игнатьева. А на обратном пути, на промежуточных станциях, выходило к поезду несколько крестьянок из ближайших поселков и спрашивали: — Где тут у вас едет бабий прокурор? Не защитник, не адвокат, которого просят о содействии бедной женщине, а именно прокурор, имеющий полномочия и власть, зорко стоящий на страже „бабьих“ интересов, готовый обрушиться на жен­ ских притеснителей всею силой законодательства рабоче-крестьянской страны. На женской конференции в Славгороде работницы жаловались, что они закабалены своими мужьями, скованы материальной зависи­ мостью от них, уйти, вследствие этой зависимости, не могут и что им самим говорить с мужьями на эту тему бесполезно. И прибавляли: — Останься, тов. Игнатьева, еще на денек. Поговори с нашими мужиками, тебя то, чай, послушают... Деревня нуждается в этом еще больше, чем город. В ней тоже происходит сдвиг, „переоценка ценностей“, инстинк­ тивная, если не сознательная, тяга к матмладу, к раскрепощению, к но­ вому быту.