Несказочная проза алтайцев. - 2011. (Т. 30)

ращались во всех важных случаях жизни — при рождении ребёнка, женитьбе, для испрашивания зверя и рыбы на промысле и благопо­ лучия в хозяйстве, множества скота и детей. Например, у тубаларов род кузен считал родовой гору Солог, находящуюся вблизи с. Турочак на правом берегу Бии, у рода чапты почиталась гора Чаптыган, в бассейне р. Иши. В семейно-родственных отношениях алтайцев родо­ вые горы мужа и жены после их женитьбы становились родственны­ ми. В книге В.И. Вербицкого описана родословная Саяно-Алтайских гор [1893, с. 152—154]. Судя по их названиям и географической рас­ положенности, они считаются родовыми у северных этнических групп алтайцев. Л.П. Потапов отмечал, что «у северных алтайцев культ по­ читания гор носит весьма архаические черты, не является канонизи­ рованным и вследствие этого даёт основание для решения вопроса о его происхождении и ранних формах» [1883, с. 147—148]. Охотничий промысел в прошлом играл весьма значительную роль в хозяйственной деятельности всех алтайских племён. Для благополуч­ ной охоты совершался обряд, в котором охотники обращались к хо­ зяину горы с просьбой об удачном промысле. К пришедшему в «их» тайгу охотнику духи могут быть милостивы, и тогда успех на промыс­ ле обеспечен, или, напротив, настроены враждебно, и тогда, сколько бы ни старался охотник, удачи ему не будет. Вот почему охотник, как отмечает Н.П. Дыренкова, отправляясь на охоту, заботился не только о своём снаряжении, ружье, но и об умилостивлении «духов-хозяев», сопровождая процесс охоты ритуалом с многочисленными правилами и запретами. Обязательным элементом умилостивления духа-хозяина горы было исполнение сказок [Дыренкова, 1949, с. 110—112]. После охоты участники промысла рассказывали другим свои впе­ чатления, в их рассказах реальное сочеталось с вымыслом. В своих фантазиях люди представляли духов-хозяев подобными себе: они спо­ собны ходить на лыжах, петь песни, играть в азартные игры, и т.д. Так, горы Пус-Таг, Улуг, Содонок, Тегреен, Солоп (Солог), Кезий, Абыр- ган и Чылкай ведут жизнь, подобную человеческой: они разговарива­ ют, воюют между собой, женятся (тексты 75—78). Антропоморфизм гор характерен для мифологических рассказов южных алтайцев и теленгитов. В томе представлены образцы текстов о «стрельбе» гор (тексты 80—83). Мифологические рассказы о духах-хозяевах утверждают религиоз­ но-этические нормы поведения человека на охоте, на священных го­ рах. Эти правила были связаны преимущественно с почитанием ду