Несказочная проза алтайцев. - 2011. (Т. 30)

цающей луны, как золото, горели. Их красоте дивясь, табунщик одно из них тронул. Тогда три дочери Юч-Курбустана, крича, из Сют-Кёля выбе­ жали. Две старшие сестры, свои одежды с лебедиными крылья­ ми надев, в синее небо, чистым лучам луны навстречу взлетели. Белое лебединое одеяние-одежда третьей девушки испачкалось, цвет его угас, побледнел, оно опало, умерло. 3 — Что ты наделал, табунщик? Ведь я дочь Юч-Курбустана. Моей одежды ты грязными руками коснулся, как я теперь, полная грехов, с земли в чистую высь поднимусь? — [так] сказав, дочь Кудая заплакала. Плача, всё меньше и меньше ста­ новилась, в серого зайчика превратившись, обессилев, легла. — Я зла не желал, милая, прости! Красоте твоей одежды- платья дивясь, нечаянно прикоснулся. Хоть ты и превратилась в земного серого зайчика, ты на небе родилась, священная. По­ этому теперь в переднем углу юрты, на самом чистом и почёт­ ном месте сиди. 4 — Народу дъайыком будь! В переднем углу юрты сиди! Зайцем -дъайыком с бараньей костью, С угощением из баранины, с блюдом из баранины будь! — так охотник благословлял зайчика. 5 — Во главе тёра обосновавшаяся, С четырьмя спускающимися шангкы, У изголовья огня* обосновавшаяся, С десятью спускающимися шангкы, С бусами-пуговицами сверкающими, 6 С лебедиными крыльями чистый дьайык, С угощением из баранины девушка-Зьаммк, Руками не тронутая белый дьайык, Юч-Курбустана дочь, Из трёх дочерей младшая. 7 Позволившая себя запеленать в заячью шкурку, Спящей овце подобная. Чистый дьайык, к которому грязь не пристанет, Священный дьайык с лунными серьгами, В наш аил-дъурт счастья принеси, У изголовья огня усаженная, — так народ, ззмця-дълйыка благословляя, её голову бусами, рако­ винами, перламутровыми пуговицами украшает.