Фольклор юкагиров. - 2005. (Т. 25.)

ся едой’ (текст 59, бл. 15); Чама кедэньэдэ чама к едж ол дж эврэк, / уоньэдэ уоЕголКу / лугуйэн годэнъж лугуйэн геджолк, / апаналааньэдэ апаналааколк — / такнигинэ амутнж эврэтчэк ‘С человеком взрос­ лым — взрослым человеком будь, / с ребенком — ребенком, / с челове­ ком старым — старым человеком, / со старухой — старухой, / тогда хо­ рошо будешь жить’(текст 59, бл. 39) и т.д. Произведения чуолъэдъии нъиэдъилпэ зачастую не имеют четких гра­ ниц с рассказами, квалифицируемыми нъиэдъплпэ. Поэтому трудно оп­ ределить место некоторых рассказов в ряду чуолъэдъии нъиэдъилпэ — нъиэдъплпэ. Эти две разновидности устных произведений не имеют суще­ ственных различий ни в форме изложения, ни в архитектонике, в обеих фигурируют образы шаманов (см. тексты 51, 53, 55, 56, 60—62, 65, 66). У тундренных юкагиров шаманы были бедными людьми (см., например, легенду «Ичен»), поскольку они не получали вознаграждения за камлание. Согласно представлениям юкагиров, психические способности ша­ манов передавались по наследству из поколения в поколение. Однако сильные шаманы из опасения за судьбу детей могли прервать эту неви­ димую связь. Так, по рассказам моей матери Анны Васильевны Кирило­ вой, поступил мой отец, когда при советской власти его стали преследо­ вать как действующего шамана. Но, как показала жизнь, сделать это не всегда удавалось. Свидетельство тому жизнь моего брата, писателя, С.Н. Ку- рилова, временами впадавшего в состояние нервного расстройства. В пе­ риод «пробуждения» скрытых в человеке шаманских сил последний за­ болевал психической болезнью. Она проходила после трех лет и при обя­ зательной помощи сильного шамана, выполнявшего ритуал посвящения человека в шаманы. В сравнении с чуолъэдъии нъиэдъилпэ ‘рассказы о древних людях’ в нъиэдъилпэ ‘рассказы’ появляются новые персонажи. К ним относятся, во-первых, женщины, способные совершать магические действия (см тек­ сты 65, 70), во-вторых, так называемый сукидъэврэй чупчэ ‘бродячий чукча’ (текст 67) и, в-третьих, предсказатель будущего (тексты 63, 64). В рассказе «Заговор-вызов» (текст 70) Ириной Ивановной Курило- вой, тетей Ириной ( йаадиэ Орпнэ ), запечатлен обряд, имевший место в жизни юкагиров. В 40-х гг. XX в. все ездовые олени в стаде самцов исхудали (как это всегда происходит весной), и оленеводы не могли откочевать на новое пастбище. Они попросили йаадиэ Орпнэ вызвать при помощи заговора талуутэл ездовых оленей из соседнего стада. На другое утро после со­ вершения ритуала олень, кличку которого назвали в заклинании, привел