Мифы, сказки, предания манси (вогулов). - 2005. (Т. 26.)

го гуся влез, жена его в шкурку золотой лебеди влезла. Мортым-Эква и Мортым-Ойка говорят: «Наша дочь, наш зять! Долгая человеческая жизнь настанет, вечная человеческая жизнь настанет, вот гусей, уток нашей дочери в приданое мы отдаем, в будущем до последнего из мужчин, до последней из женщин пусть еда будет, пусть не кончает­ ся!» Теперь [их] поцеловали, почмокали, и [они] дальше полетели. Все эти гуси, утки за ними потянулись. Через проход в камне за пределы неба прошли. Тарыг-Песь-Нималя-Сов тут своего коня и нашел; со­ всем он иссох, костей нет, мяса нет. Он дунул на него: прежде какой был конь — вот теперь хорошим конем стал, 23 Тарыг-Песь-Нималя-Сов в облике гуся на спину своего коня сел, жена на крыльях летит. Дошли до основания лестницы, дочери Хо- тал-Эквы и Этпос-Ойки там. С конским обозом, с коровьим обозом дальше двинулись. Долго ехали, коротко ехали, на середине моря дверь города Вит-Хона открылась, Дочь-Вит-Хона оттуда появилась. Дальше двинулись. Вслед за ними речная рыба, гуси, утки нескончаемым по­ током так и плывут, так и тянутся. Долго ехали, коротко ехали, в его собственный город и прибыли. С матерью, отцом обнимались, цело­ вались, чмокались. Тут такой город вырос: идущие облака разрезая, стоит, бегущие облака разрезая, стоит. Дом, где много живого золо­ та, встал, город, где много живого золота, встал. Без висящего соболя ни одного деревянного гвоздя нет, без висящего зверя ни одного де­ ревянного гвоздя нет. С золотой едой, медовой едой стол приготови­ ли, поели, закончили. Во время еды, питья мать говорит: «Когда-то долгая человеческая жизнь настанет, вечная человеческая жизнь на­ станет. В бедных шубах бедняжки-женщины, в бедных шубах бед­ няжки-мужчины, которые обоснуются в краях с живущими героя­ ми, с живущими богатырями, рогатого самца будут в жертву [тебе] приносить, копытного самца* будут в жертву [тебе] приносить!» В том доме с головой-глазами закутался, с шестью своими женами лег спать. Наутро проснулся, вытянет руку — теплого места коснется, вытянет ногу — теплого места коснется. Мать и отец к нему вошли, мать говорит. «Ты, сыночек, вот будешь жить на земле, а мы уйдем на небо. Когда-то долгая человеческая жизнь настанет, вечная чело­ веческая жизнь настанет, на земле ты Мир-Суснэ-Хумом будь, твой отец Нуми-Торумом на небе пусть будет, я же буду Калтась*». В три разные места и ушли. Вот в благе-изобилии теперь и живут, теперь и благоденствуют.