Фольклор удэгейцев: Ниманку, тэлунгу, ехэ. - 1998. (Т. 18.)

КОММЕНТАРИИ Данный диск является первой наиболее крупной звуковой публикацией удэгейского фоль­ клора. При его составлении учитывались следующие цели: проиллюстрировать фонозаписями публикуемые в томе материалы; представить своего рода песенный “портрет" фольклорной куль­ туры с учетом ее локальных и жанровых ответвлений; продемонстрировать вариантность песен­ ных мелодических типов, помещая рядом родственные напевы, записанные в разное время и от разных носителей традиции. Все фонозаписи производились в экспедиционных условиях и на различной звукозаписы­ вающей аппаратуре: № 1—9 на магнитофоне “Награ“ звукорежиссером М.Л. Дидыком (фирма “Мелодия"); № 10—24 записаны составителем в полевых условиях: № 10, 11, 21 — на ленточ­ ном магнитофоне “Романтик", № 12, 17, 18, 22—24 — на кассетном магнитофоне “Легенда“ , № 13, 14, 16, 19, 20 — на кассетном магнитофоне “Репортер" и № 15 — на ленточном магни­ тофоне “Репортер*1. Редактор и звукорежиссер студии “Соли Тутти** (г. Якутск) по возможности акустическими средствами “выровняли** эти фонограммы, сохранив спонтанную суть репортерской, а не сту­ дийной фольклорной записи. Самый крупный блок записей — песенные импровизации и песни (№ 1—19), которые до­ статочно подробно описаны в музыковедческом разделе тома. Сказания представлены голосами двух выдающихся сказителей — Надежды Сигдэ (№ 20) и Соги Самандига (№ 21). Сказание последнего уникально по своей насыщенности музыкой и является своего рода вводным разделом к серии шаманских фонограмм (№ 2, 22—24). Наибольший интерес представляет образец кам­ лания (№ 24), посвященный духам-помощникам г а н и х и, с которыми шаманка знакомит своих слушателей. Шаманский сеанс, исполненный Ч. Канчуга-Мартыновой, иллюстрирует ма­ териалы В.Н. Стешенко-Куфтиной (нотный пример № 1е) и дневниковые записи, сделанные В.К. Арсеньевым. К сожалению, рамки вступительной статьи не позволили более подробно ос­ тановиться на этом уникальном музыкальном материале. Но совершенно очевидно, что сонорная структура камлания имеет ряд устойчивых элементов: медленное начало (“тянул ноту за но- той...“ — В .К Арсеньев ) , остинатное развитие (“вокруг одной музыкальной темы**. — В.Н. Сте­ шенко-Куфтина) , экстраординарное психическое состояние в кульминационных разделах и др. Аналитическое описание этой фонограммы в контексте вариантов, записанных от Канчуга-Мар­ тыновой (в 1980, 1981, 1992 гг.) и других шаманов, предполагается в специальном монографи­ ческом исследовании. Кандидат искусствоведения Ю.И. Шейкин