Фольклор удэгейцев: Ниманку, тэлунгу, ехэ. - 1998. (Т. 18.)

/К я В /. В тексте 104 (30) в записи В.К. Арсеньева говорится о сингму (“Докеня суимуни" (Sic!) букв, "сингму подземного мира". — М.С.) как об одном из “страшных зверей", обитающих в подземном мире. Уд. сиңму в “Сравнительном словаре тунгусо-маньчжурских языков" не отме­ чено; ср. ороч, сйму “пресмыкающееся больших размеров, похожее, по одной версии, на удава, по другой — на крокодила 1 [3, с. 223], ульч. пуйм ул(и) ~ симули “питон“, “дракон" [128, с. 226, 232], нег. хим ңу — хим у “чудовище, похожее на сома“ [122, т. 1, с. 466]. СОЛИМИ (кушанье) ( солими ) — 6.2; 11.4; 31.22; 32.16. Солими — одно из удэгейских лакомств: мелко нарезанное сушеное мясо (или рыба), залитое подогретым изюбриным салом /К я В /. По И. Надарову, “любимое кушанье орочонов ( = удэгейцев. — М .С .)" — “мелко на­ струганное мясо, облитое свежим рыбьим жиром" [77, с. 79]. СТАРИК КАНДА (Канда мафа ) — 7.1; 11.1; 14.1; 15.10; 16.4; 22.1; 24.1; 26.1; 31.13; 32.3; 33.1; 35.0; 36.5. Фольклорный герой старик Канда — это пожилой мужчина, у которого есть или могли быть взрослые дети /К я В / (в отличие от молодого героя егдыги). Соответству­ ющий женский персонаж — мамаса “старуха11. Слово Канда употребляется только в фольклоре /К яВ /. В произношении В.Т. Кялундзюги все гласные в этом слове простые. Однако первоначально конечное “а “ было с “фарингализа- цией“ , ср. “Кандаһа 1 ~ “Кандоһа 1 у В.К. Арсеньева (см. текст 94 (20)). По нашим фонетиче­ ским наблюдениям, “фарингализованный 1 гласный в конце удэгейских слов произносится крат­ ко, его можно не расслышать (ср. написание “Канда 1 в текстах 83 (9), 103(29) —105 (31) у В.К. Арсеньева или произношение Канда у В.Т. Кялундзюги, заимствовавшей, вероятно, это сло­ во у стариков-сказителей) либо спутать с “прерывным 1 гласным (как это случилось у Е.Р. Шней­ дера, ср. канда [122, т. 1, с. 358]). Уд. * Канда образовано, видимо, с помощью уменьшительного суффикса -нда (как бэлиэндэ, эмэндэ ) от основы *каһа - (с закономерным переносом фаринга- лизации на последний слог), родственной эвен, кауъ- в слове кауън “старейший в роде11, “ста­ рик11, ороч, ка в выражении ка магигча(н) фольк. “Старик К а“, ульч. ка в ка мапача “старик 1 [Там ж е]. СТРЕЛА I (боевая) (тада) — 3.1; 5.1; 7.11; 10.2; 12,2; 14.5; 15.9; 16.8; 17.12; 19.24; 25.9; 27.11; 28.8; 30.10; 33.2; 42.4; 44.7; 46.5; 47.7; 49.3. Тада — боевая охотничья стрела, в отличие от детской учебной стрелы (уд. j ацта, см. Стрела II). Наконечник боевой стрелы металличе­ ский, в форме треугольника, в основание которого врезан треугольник меньшей высоты. Древко стрелы из лиственницы. Его коптили в дыму, обмотав по спирали полоской лыка так, чтобы чер­ ный цвет на древке чередовался с белым. С тыльной стороны древка вырезали конусообразную выемку для упора стрелы в тетиву. Сзади к нижней части древка привязывали в качестве хвоста крепкое перо коршуна /К яВ /. СТРЕЛА II (учебная) ( j аңта) — 7.7; 14а; 19.19; 21.6. Заңта — детская, учебная или спор­ тивная стрела, в отличие от боевой охотничьей стрелы (уд. тада, см Стрела I). Она целиком деревянная, длиной примерно 40 см, с утолщенным передним концом диаметром около 2 см. Ее выпускают из особого лука. Летит на небольшое (около 20 м) расстояние. Такие стрелы делали мальчикам, чтобы они с раннего возраста учились стрелять из лука (птичек, белок, бурундуков и др.). Эти стрелы использовались также в спортивных целях: во время состязаний парней в стрельбе из лука (обычная мишень — бурундуки) /К яВ /, /К и Е о /. С ТРУЖ КИ (ритуальные) ( куаптила — куапти) — 44.11; 45.1. Ритуальные стружки де­ лают из прута молодой черемухи (уд. йомпо). Прут произвольной длины, обычно около 40 см, ощищают от коры и строгают вдоль ножом афилй с одного конца к другому так, что прут пре­ вращается в пучок длинных узких стружек, висящих на маленьком комле. Эти пучки привязы­ вают шаману над коленями, над локтями и на голову (на голове их втыкают за ленточку, повя­ занную на лоб) /К я В /. По свидетельству В.К. Арсеньева, “стружками 1 окружали балаган с телом умершего: стружки изображают пламя “и сохраняют душу от посягательств злого духа 1 [17, с. 46]. Ритуальные стружки известны также у других амурских народов и у айнов (об айнских инау см. [177, с. 67—68]).