Фольклор удэгейцев: Ниманку, тэлунгу, ехэ. - 1998. (Т. 18.)

При этом м и р (Буа) понимается как нечто одушевленное, то, что имеет своего владыку (хозяина). Это нечто священное, таинственное. Этот владыка все видит и слышит; человек же не видит его, но обращается к нему со своими просьбами, потому что знает, что он услышит его /К яВ /. Все, что происходит в природе, — действия ее владыки (Буа). Поэтому говорят: Буа има- на^аңани “будет снег", букв. “Буа будет снежить"; Буа тигдэ^эцэни “будет дождь", букв. “Буа будет дождить". Если вдруг пошел ливень, говорят: Буа тагд'а “Буа рассердился" /К и Е о /. Слово Буа в значениях “одушевленная природа", “мир", “тайга" встречается также в имен­ ных сочетаниях: Буа хэнтэни “хозяин мира", см. примеч. 1 к тексту 37; Буа Мамани букв. “Б а­ бушка Буа" (о Небесной матери), см. примеч. 5 к тексту 22; Буа эгэ “таежная (— мировая) ду­ ша" (так говорит о себе людоед, который считает свой дух наравне с духом тайги /К я В /), см. примеч. 7 к тексту 12. В ряде контекстов Буа относится к злым существам, ср. Буа1уканаиjини2 “так, что 2 злодей ^ потерял сознание2" (про людоеда Сэндулэ Босо). Такой перенос значений в удэгейском, видимо, не случаен, ср. эвенк, бууа “Бог", “дух“; “мир", “вселенная" и т.п. и “черт" [122, т. 1, с. 100]. В удэгейском помимо Буа употребляется также заимствованный термин Эндури (см. при­ меч. 8 к тексту 24). У нас нет достаточных сведений, чтобы решить, являются ли Буа и Эндури разными религиозными понятиями или же это разные, возникшие в результате табуирования названия главного божества, владыки мира (такое же смешение понятий Буа и Эндури отмечается и в орочской космогонии, см. [3, с. 27—34]). БУБЕН (шаманский) (уңту) — 11.2; 12.5; 15.14; 16.13; 28.7; 44.11; 45.3; 46.2 - (уңтугу) — 15.13. Бубен представляет собой узкий деревянный обод, на который с одной стороны натянута кожа, а с другой — два перекрещенных шнура (крестовина-ручка). Обод делали, в частности, из черемухи. Для мембраны использовалась зимняя козья кожа (“кожа козули“ — [63, с. 13]); ее неделю держали в воде, чтобы полностью выпала шерсть, и приклеивали к ободу щучьим клеем. Крестовину делали из “жил“ в виде “ящериц" с продолговатыми головками по концам /К я В / (ср. описание бубна из коллекции В.Т. Кялундзюги: [115]). Известны также “ве­ ревочные крестовины в виде змей, обращенных в разные стороны головами" [17, с. 42—43]. К ободу бубна привешивались как подвески мелкие монеты /К яВ /: “на обруче с той же стороны [где крестовина] нацепляются побрякушки, роль которых иногда играют китайские монеты" [63, с. 13]. Для защиты от порчи бубен следовало держать в берестяном футляре [17, с. 43], на котором “всегда изображен гром в виде дракона, изрыгающего изо рта пламя" [Там же, с. 34]. “В бубне таится великая сила — гром“, способная прогнать любых злых духов. Ударяя в бубен, шаман выпускает гром. Когда эта сила “оставляет бубен, кожа с треском лопается. Это великое несча­ стье", теперь злой дух может свободно войти в дом к шаману [Там же, с. 42—43]. БЭЛЕ (бэлиэ) — 6.1; 7.0; 8.1; 10.0; 11.6; 12.4; 13.6; 14.16; 15.7; 17.1; 21.1; 22.4; 24.12; 25.14; 26.0; 27.1; 28.5; 29.7, 30.6, 31.3, 32.1, 33.12, 34.13, 36.5, 41.8; ласкательно-уменьшитель­ ные формы: бэлиэнтэ — 14.12; 19.1 и бэлиэндэ — 40.3. Бэле — молодая положительная героиня удэгейского фольклора: девушка или молодая ж ен­ щина (иногда с маленькими детьми); в отличие от мамаса, букв, “бабушка" (о женщине, име­ ющей взрослых детей) и эмэндэ — отрицательной молодой героини фольклора. Слово бэлиэ встречается только в фольклоре. Соответствующий мужской персонаж йэгдиг'э “егдыга" (см.). Бэлиэ (по Е.Р. Шнейдеру, бэлиһэ, с фарингализацией во втором слоге [122, т. 1, с. 124]) из всех тунгусо-маньчжурских языков зафиксировано только в удэгейском. В “Сравнительном словаре тунгусо-маньчжурских языков" оно неправомерно помещено в одной словарной статье с эвенк, бэлин “истеричка", нан. бэлчй, маньчж. бэлчи “глупый", “придурковатый" [Там ж е], что совершенно не соответствует положительному значению этого удэгейского термина и неве­ роятно с точки зрения исторической семантики. По нашему мнению, бэлиэ, наряду с другой удэ­ гейской лексикой (например, эмэндэ, см.), заимствовано из монгольского языка и восходит к монг. beri “сноха или жена другого младшего родственника по мужской линии" [175, с. 295] (с переходом отсутствующего в удэгейском интервокального -р- в -л аналогично эндури ~ эндули,