Фольклор удэгейцев: Ниманку, тэлунгу, ехэ. - 1998. (Т. 18.)

ских удэ, называвших себя дзакпала*, напали соседи, в результате чего дзакпала вынуждены были покинуть родные места и переселиться на реки Науте, Бики, Уху, Пор и др. А чтобы ко­ варные соседи не нашли их, сменили свое название с дзакпала на удэ [109, с. 65]. Не берем на себя смелость утверждать, что имеем в данном случае дело с вариантами сюжета и корня, но все же сходство слишком велико, чтобы его игнорировать (ср.: [44, с. 21]). Стоит отметить, что В.К. Арсеньев особенно выделял приморскую группу удэ, считал ее более “чистой" в языковом и этническом отношении. Владимир Клавдиевич полагал, что народ­ ность сложилась именно в прибрежных районах. В книге “Лесные люди удэхейцы" он писал, что раньше удэ жили в южной и прибрежной частях Уссурийского края, а потом вынуждены были уйти в центральные районы Сихотэ-Алиня. Определенную роль с формировании этого убеждения сыграли, надо думать, и предлагаемые здесь три нарратива (в тексте 122 (48) гово­ рится прямо, что удэгейцы, боясь мести народа дякпу, ушли через Сихотэ-Алинь на Иман, Бикин и Хор, а в тексте 123 (49) лишь указывается, что “орочи" из-за угрозы с юга двинулись на север). Такая позиция, естественно, ведет к отрыву удэ от тунгусо-маньчжурского мира, предполагает их автохтонность (ср. точку зрения Л.Я. Штернберга на проблему этногенеза орочей и удэ: [169, с. 403—410]. К этому-то в конечном итоге и пришел Арсеньев. Несмотря на то, что его статью “Наши американоиды“ [16] жестко критиковал Л.Я. Штернберг, Владимир Клавдиевич не от­ казался от своей идеи. Более чем 10 лет спустя (в 1928 г.) он пишет Н.В. Кюнеру: “Удэхе, по- видимому, какая-то сильно отунгусившаяся весьма древняя народность... Я прихожу к убежде­ нию, что перед нами палеоазиаты, на которых много маньчжурских наслоений. Последние два года я искал эти элементы (палеоазиатские) у удэхейцев и нашел их не только в этнографических пережитках, но и в языке" (цит. по: [130, с. 251]). Все это свидетельствует о слишком большом доверии В.К. Арсеньева к фольклору. (Подобный подход не редкость и в наше время: В.В. Под- маскин и А.Ф . Старцев убеждены, что древнейшим аборигенным населением, послужившим ос­ новой формирования удэ, были мифические существа багзе\ см.: [44, с. 17].) Сюжеты о сражениях удэ с маньчжурами являются достаточно поздними. В.К. Арсеньев после изложения одного из них в книге (текст 123 (49)) замечает, что это был рассказ орочей (точнее, удэ) с р. Кусуна и что на р. Такеме действительно происходила какая-то борьба [18, т. 4, с. 312]. Мы склонны считать сюжет о применении военной хитрости заимствованным (под­ робнее об этом см. в статье “О фольклорных материалах В.К. Арсеньева"). *По мнению А.М. Певнова, дзакпала < дякпа “берег, край", т.е. житель побережья моря или реки.