Фольклор удэгейцев: Ниманку, тэлунгу, ехэ. - 1998. (Т. 18.)

Отличия наименований главных героев фольклора удэгейцев от всех род­ ственных по языку соседствующих с ними народов несомненно свидетельст­ вуют о каких-то их неизвестных нам языковых и фольклорных контактах. Большую часть представленных в книге фольклорных текстов можно счи­ тать мифами, разными по времени появления и по своей социальной сути. Центральное место в удэгейском фольклоре, как и в фольклоре некоторых других народов тунгусо-маньчжурского круга, занимает медвежий миф. Культ медведя, а вместе с ним медвежьи мифы имели в прошлом чрезвычайно широкое распространение. Они были известны во всем северном полушарии. Этнографическая и археологическая литература, посвященная медвежьему культу, весьма значительна. Культ медведя привлекал внимание ученых США, Западной Европы, Японии, а также многих русских исследователей Сибири. Почти все русские ученые, писавшие об этнографии тунгусо-мань- чжуров, в той или иной связи излагали медвежьи мифы. Однако публикаций медвежьих мифов на языках народов Севера, в том числе и тунгусо-маньч­ журских, крайне мало. При анализе медвежьих мифов нельзя не учитывать, что от палеолита до наших дней они претерпели множество трансформаций и даже у родст­ венных тунгусо-маньчжурских народностей медвежьи мифы и обряды значи­ тельно разнятся. В томе приводится вариант медвежьего мифа “Биату“ (текст 6). Слово биату употребляется только в фольклорном языке для обозначения медведя или медвежьего рода. Этот миф имеет существенные отличия от опублико­ ванных ранее эвенского, орочского, нанайского мифов. Удэгейский миф со­ хранил очень древние черты, отсутствующие в других вариантах. Миф “Биату“ (текст 6) начинается с того, что бэле живет со своим млад­ шим братом в кровосмесительном браке. Именно такого рода инцест был при­ сущ кровно-родственной семье у тунгусо-маньчжурских народов; этнография и фольклор сохранили воспоминание об этом достаточно ясно. Во всех ранее известных у тунгусо-маньчжурских народов мифах о сожительстве женщины и медведя, положившем начало роду или племени, инициатором брака обыч­ но является медведь. Он силен, грозен и иногда умыкает женщину силой. В удэгейском мифе инициативу проявляет женщина, которую не удовлетворяет кровно-родственный брак с младшим братом. Мотив неудовлетворенности кровно-родственным браком с младшим братом встречается и в орочских ми­ фах, но указания на заигрывание женщины с медведем, ее активную роль в этом тотемическом по характеру браке всюду отсутствуют. Нарушителем ис­ конного права младшего брата на свою старшую сестру как предназначенную ему с рождения жену является в мифе не обычный человек, а медведь — жи­ вотное божественное, реже кабан. Удэгейский миф, в отличие от ранее известных вариантов, прямо говорит о стремлении младшего брата убить своего соперника-медведя. В первый раз он ударяет его в грудь копьем, и окровавленный медведь уходит, во второй раз — убивает, но убийство трактуется как ошибочное. Мотив ошибочного убийства, видимо, появился много позднее собственно мифологического сю