Русская эпическая поэзия Сибири и Дальнего Востока - 1991

Текст примечателен как эволюционная производная сюжета об исцелении Ильи Муромца. Крестьянский характер рассказа в условиях, приведших к исчезновению эпической традиции, предопределил превращение особенною эпическою героя, каким был Илья Муромец, в нарица­ тельного и сказочного Ивана. 9. Про Добрыню Никитича и отца его Никиту Романовича. Печатается по белово рукописи С. И. Гуляева: ГААК, ф. 163, оп. 1, св. 13, ед. хр. 214 б, л. 47 —54 об., 55 (вставка ст. 359— 366). Ранее текст печатался в редакции С. И. Гуляева: Тих. — Мил., № 21; Гул. 1939, № 3; ДН и АП, № 5. По указанной рукописи, но с поправками текст воспроизводился: Гул. 1952, № 9; Сид., № 9 . Записал С. И. Гуляев приблизительно в начале 70-х гг. XIX в. от Леонида Гавриловича Тупицына, 50 с небольшим лет, работного из д. Ересная, что в 6 км от Барнаула. Судя по материалам алтайского архива, Л Г. Тупицын был самым крупным сказителем, с которым работал непосредственно С. И. Гуляев. Об этом замечательном певце собиратель подробно написал Л. Н. Майкову, и тот опубликовал его письмо в 1874 г. Позже это письмо перепечатывалось: Тих. — Мил., с. 269—271; Гул. 1939, с. 31—33. Приводим здесь два фрагмента этого письма. Один из них представляет собой рассказ самого сказителя в переложении собирателя: « Прадед мой Лазарь< . . . >вышел откуда-то из России на р. Ишим, а потом, по основании А. Н. Де­ мидовым Барнаульского завода, поселился с другими выходцами там, где теперь деревня (Ерес­ ная. — Ю. С ) . Сначала они жили в зелллянках, занимались рыбною ловлей, перевозили на завод дрова, руду и уголь. Дед Иван умер с лишком восьмидесяти лет. Отец Гаврило жил более семидесяти. Оба знали много былин, песен и преданий. Кроме того, дед как свадебный дружка славился еще и знахарством и выкидывал на свадьбах непостижимые штуки против недобрых знахарей и знахарок. Отец, занимаясь по вечерам какою-либо работою, постоянно напевал былины или рассказывал о стародавних временах. Во время исправления заводского „повытка", когда станут, бывало, ,.лагерем" на ночлег, тогда все, собравшись к огню, садились около старика и слушали былины, которые любили также и господа и казаки, охранявшие соляные озера (Ямышевское и Боровое. — Ю. С ) , куда старик ездил за солью, и всегда дозволяли ему за пенье нагребать бесплатно воза по три соли. Слушая былины, я напевал их после один и удержал в памяти, но много и позабыл». К этому добавим, что Барнаульский завод был основан в 1739 г., а самое раннее упоминание о д. Ересной относится к 1782 г. Таким образом, можно считать достоверным факт бытования эпической тради­ ции в районе Барнаула на протяжении более столетия. Во втором фрагменте письма С. И. Гуляева сказитель обрисован по впечатлениям собирателя: « Леонтий Гаврилович — человек религиозно-нравственный — представлял замечательный тип даро­ витого великоруса, обладавшего обширною памятью и наблюдательностью. В простой ясной речи он передавал обстоятельно все случившееся с ним в жизни, увиденное и слышанное от других. Убежденный в истине того, о чем поется в былинах, он пел их с выражением на лице чувства внутреннего удовольствия и увлекаясь, при поэтической его натуре, в мир фантазий. Музыка и пение производили на него, очевидно, приятное впечатление, как можно было судить по проявлявшейся на лице улыбке. Заслышав знакомый ему напев, он при чутком музыкальном слухе не мог удержаться, чтобы не подтягивать про себя мелодии. Кроме былин, он знал довольно народных песен, обрядовых, круговых, сказок и поверий. Хотя голос у него потерял уже полноту и свежесть, однако ж былин его заслушивались все. Женская прислуга наша, когда он, бывало, начнет петь, трогалась до слез. Вообще, насколько мы можем судить по личным наблюдениям, жители Южной Сибири весьма сочувственно относятся к былинам и старинным былевым песням, сложенным народом, а не сочини­ телями, подделывающимися под народный лад. ^ . . ^Ни один из семи сыновей Леонтия Тупицына не имеет тех дарований и способностей, какими обладал отец, ни один не перенял былин и песен ему известных» (Гул. 1939, с. 33). Публикуемый текст Л. Г. Тупицына заметно выделяется среди других вариантов былины «Добрыня и змей». Некоторые его особенности уже отмечались (ДН и АП, с. 376—377). Здесь же прежде всего укажем, что по тем или иным признакам текст может быть отнесен по происхож­ дению как к западной части (б. Олонецкая губ.), так и к восточной части Русского Севера (б. Архангельская губ.). Подобные переходные формы много позже и изредка записывали на Зимнем берегу Белого моря, на Кулое и Пинеге, поэтому нет оснований подозревать С. И. Гуляева в при­ частности к составлению основных частей текста. Вместе с тем былина Л. Г. Тупицына осложнена несколькими не вполне уместными и подогнанными вставками, и мы не знаем, кто их сделал. Описание поездки Никиты Романовича в Киев (ст. 6—61) — это переделка начала былины 4 Беликов Д Н Первые русские крестьяне-насельники Томского края и разные особеннос в условиях их жизни и быта. — Томск, 1898. — С. 136.