Русская эпическая поэзия Сибири и Дальнего Востока - 1991

Забайкалье. С некоторыми отличиями текст печатался: Сборник песен Забайкальского казачьего войска. — Чита, 1916. — С. 137—138 Левашов, № 2. Текст подвергся легкой литературной правке (см. ст. 10 , 11, 15). Его бытование в Забайкалье косвенно подтверждается недавней записью песни о чубаром коне, заслышавшем большую невзгодушку (Перечень, № 220). 5. Молодост ь Вас и лия Б у слаев и ча. Источник и переиздание: Шишков, с. 96—97; Сид., № 70. Записал В. Я. Шишков в 1911 г. от крестьянина Василия Ивановича Инешина, 66 лет, в с. Нёпа на верхнем течении р. Нижняя Тунгуска (ныне Ербогаченский р-н Иркутской обл.). По словам собирателя, «дальше Инешин не может вспомнить даже содержание былины». Публикуемый отрывок былины содержит типическое место о шуточках растущего богатыря, встречающееся не только в некоторых эпических песнях (см. о Добрыне коммент. № 9, 10), но и довольно часто в волшебных сказках, в частности записанных и в разных местах Сибири. Вместе с тем текст — единственная в Сибири запись былины о Василии Буслаевиче. За У ральским хребтом былин новгородского происхождения вообще почти не находили, из чего, очевидно, нужно заключить, что в Сибирь переселялись люди, как правило, ни прямо, ни опосредованно не связанные своим происхождением с Новгородом. 6. Исцелен и е Ил ьи М у ромца. Печатается по тексту, полученному из личного архива В. П. Зиновьева (Иркутск). Записал В. П. Зиновьев в 1974 г. от Устиньи Федоровны Сычевой, 80 лет, на разъезде Шапка Сретенского р-на Читинской обл. Рассказчица — уроженка Воронежской обл ., в Забайкалье проживает лишь с 1930-х гг., поэтому свой текст она скорее всего принесла с родины, где, кстати сказать, эту сказку не записывали от рассказчиков, незнакомых с книжными источниками. 7 . Исцеление Ильи Муромца. Печатается по тексту из личного архива собирателя. Магнито­ фонная запись Ю. И. Смирнова 17.06 1982 г. от Филимона Егоровича Седых, 94 лет, на средней Лене, в д. Бирюк Олекминского р-на ЯАССР, по левому берегу реки примерно в 60 км выше райцентра. Ср. ниже повт. запись с прибавлением иных сюжетов (№ 167). По мнению рассказчика, исцелители несли воду с собой: «Своё посуда, своё посуда, с горлышка налили ему». На вопрос, откуда взялись исцелители, рассказчик отвечал: «Неизвестно, неизвестно. Как быдто бы с неба упали». О Ф . Е. Седых и его тетрадях самозаписи собиратель услышал еще в Якутске и, будучи в Олекминске, перед тем как отправиться вверх по Лене в пос. Мача, попросил одного из работников райисполкома привезти на время тетради старика. Просмотрев доставленные ему тетради, запол­ ненные всевозможными песнями, зачастую литературного происхождения, он решился и на поездку к Ф. Е. Седых для магнитофонной записи нескольких песен, в основном балладного типа и солдат­ ских. Сказку про Илью Муромца исполнитель предложил сам, давая себе отдых после пропетых песен. Рассказывал он уверенно и без запинок, отчетливо произнося каждое слово. Сказку эту он слышал от старика ямщика на старой почтовой станции Бирюк незадолго до первой мировой войны. Оригинальные детали текста явно свидетельствуют о том, что здесь, в неизвестных русскому фольклористу местах бытовала своя версия сюжета. Почувствовав интерес собирателя к рассказам о богатырях, Ф. Е. Седых позже вспомнил и о других богатырях, но то были уже герои якутских преданий — Тыгын и Манчары. В 1895 г., в пору детства рассказчика ст. Бирюк насчитывала семь дворов 2. Ее основали в середине XIX в. ямщики, переведенные со ст. Верденская, соседнего почтового станка, возникшего в числе первых на р. Лене и существовавшего уже в 1778 г.3 Присланные на ленские почтовые станции русские люди оказались среди якутов и будучи оторванными от родной этнической среды быстро ассимилировались. Ф. Е. Седых — единственный в д. Бирюк человек, который осознает себя русским, что отмечено и в его паспорте. М ладшие члены его семьи — якуты, да и сам он по фигуре и по облику (а глаза серые с бурыми крапинками), по знанию якутского языка не чужд им. «Даже сам некоторых русских слов не понимаю. Я с малолетства больше по-якутски. Отец-мать больше по-якутски. Русское слово плохо обладали (!). Чисто по-русски не умеем говорить», — признавался старик, и в его текстах действительно встречаются ошибки в ударении, в падежных окончаниях и фразеологизмах. Но тексты, исполненные им, он знал, как правило, твердо: возраст не повлиял на его память. От Ф. Е. Седых было записано в общей сложности свыше 20 текстов. 8. Про Ивана-калеку. Печатается по тексту, предоставленному собирательницей. Магнито­ фонная запись Р. П. Матвеевой (Улан-Удэ) летом 1982 г. от Ивана Ивановича Гаськова, 76 лет, в с. Б. Уро Баргузинского р-на БурАССР. 1 Нам не удалось найти этот сборник. 2 Майков И. И. Русские крестьяне и оседлые инородцы Якутской обл. — Зап. РГO по отд. статистики. — Спб., 1912. — Т. XII. — С. 16. 3 Сафронов Ф. Г. Русские крестьяне в Якутии (XVII—начало XX в.). — Якутск, 1961. — С. 57.