Русская эпическая поэзия Сибири и Дальнего Востока - 1991

дет, — говорит, — черная пена. Т ы , — говорит, — эту пену сграбливай. Пой­ дет, — говорит, —- белая пена, трет стакана выпей». Прокопал Диру. Черная пена пошла. Сграбил эту пену. Белая пошла — трет стакана в ы пил. « Ну, — говорит, — прошшай», — и помер. Сял на коня, пояхал. Конь до колена идет: шила-то (к) яму пришла. Дол­ го ли яхал, коротко ли яхал. Шатер поставил. Спит (в) шатре. (В)друг чего-то ему (в) грудь т ы чет, (в) самом кресту. Пробудился и в ы брался. В ы шел на двор — такой богатырь. Копьями стали тыкаться вост- р ы ма концами: ни который ни которого. Тупыми концами первернули — тоже ни который ни которого не могут. Бороться стали, поймались, это бро- шили. Илья Муромеч бросил. В ы стегнул у него злат ы булат ы богатырские, (в)се его пристежки молодецкие. Отстегнул его хрес(т): «Ах, — говорит, — т ы мой с ы н!» Приезжает (к) своей бабе и тут стал ясить-поживать. 169. СКАЗКА ПЮ ИЛЬЮ В некотором царстве, в некотором государстве живал-бувал сар. У него ни с ы на, ни дочь. Джэ бога просит, приклад ы прикладыват, молебн ы служит: «Дай, бог, с ы на или дочь — при младости на утёху, при старости на замену и при смертном часу на помин душу!» Джэ жили-жили. У него жена стала в интересном положении. Нни- часы исполнились, стала мучаться, мучалась двенадцать суток, и эти двенад­ цать суток гром ы грэмэли, молоньи сверкали и було жемлетрясение. Как две­ надцать суток исполнилось, родился мальчик. Вжяли его, окрештили, по имо- ни дали Йльюшенька. Дэ жили-жили — год прошел, другой, и трэччий про­ шел. Исполнилось двенадцать лет, а этот Йльюшенька с уруна не встает, хо­ дить не может. Джэ об онну пору пошли они, сар со сарицей, гулять. Вдруг к нему зашли двое, оба странники. «Ну что, Йльюшенька, ми (к) чибе пр и шли, дай к нам милостыньку». — «Эй, — говурит, — рад я вас поить, накормить, — даже с уруна встать не могу». — «Ну как-нибудь спуштись и нас папои-накорми!» — «У меня даже сила нету. А вот, — говурит, — сколько угонно пища ес т ь, пейте-ешьте все готовое». — «Нет, — говурит, — ми своими руками не ста­ нем распоряжаться, ти стань да нас напои-накорми». — «Я вам, — говурит, — говору, что у меня сила нету». Они вжяли друг на друга посмотрелись сами собой и черпнули ему полстакана воду, и подают ему. Подают к нему полста­ кана воду, он как эту воду вип ы л, почувствовал силу и с уруна спуштился, к нима разоставил всяка разна закуски, всяка разна напитки: « Пейте-кушайте сколько угонно!» Они вясяли ровно с вишеринку, по онному кушку отломили, в рот засунули шибе, а напитками не запивали. Он отвечат: «Кушайте, гости!» — «Нет, нам, — говурит, — довольно. А только у чибя вжяли по онному вишеринку». Вжяли они вишли. Этот Ильюша позадь их вишол, где они ушли — очес-мать гулять, по­ шел за нима. Сарица отвечает: «Ласно, наш Ильюшка идет». Сар отвечает: «Может ли буть, чтоб наш Ильюшка шел, когда двенадцать лет он не мог хо­ дить?» — «Нет, — говурит, — ласно, наш Ильюшка идет!» Царь говурит: «Ласно, наш Ильюшка». Пришел в оссу-матери в сад. Сар сказал: «Как ты