22 июня 1958 года, № 75 КОЛЛЕКТИВНЫЙ ТРУД 3 Настоящие труженицы Трудовую жизнь Нина начала летом 1956 года после окончания школы. Специальности у девушки никакой не было. Посылали на разные работы. И где бы ни трудилась Нина, всюду вкладывала душу в дело, внимательно приглядывалась к старшим и скоро перенимала лучшее в работе. Своим честным добросовестным отношением к порученному делу Нина зарекомендовала себя хорошей труженицей. Поэтому правление колхоза «40 лет Октября» уже после года работы решило доверить ей более ответственный участок, назначив телятницей. Нина Мацура никогда не ухаживала за животными, многого не знала, но не отказалась. Начала Нина с того, что подробно расспросила других телятниц о работе. Вскоре на ферму пришла Раиса Шабала, которой также было поручено ухаживать за другой группой телят. Рая тоже трудолюбива, но на ферму пришла впервые и невольно стала обращаться по всем вопросам к Нине, работавшей уже здесь. Девушки до этого не знали друг друга, но совместная работа, единое стремление, быстро сблизили их. Вместе стали они трудиться, помогая друг другу во всем, и вместе проводить отдых. Девушки ранним утром приходили к своим питомцам, проветривали помещения и, наложив в кормушки сена, чистили телятники, меняли подстилку. Через время давали телятам немного сдобренной соломы, затем поили водой комнатной температуры. В обед телятницы кроме соломы давали животным немного силоса. К вечеру телята получали остальной силос и сено, после чего девушки поили их, производили чистку и смену подстилки. Э1 Много времени и стараний вкладывали молодые телятницы, чтобы вырастить молодняк, не останавливаясь перед трудностями в работе, познавали всё, что им неизвестно. И вот прошла холодная сибирская зима, стаяли снега, зазеленели луга молодыми травами, и все 59 телят, за которыми ухаживали подруги, здоровыми и упитанными вышли в поле. Весной выращенные девушками телята были переданы скотникам на выпаса, а Нина и Рая были направлены на полевые работы. Нива около месяца трудилась на засыпке семян, а Рая готовила механизаторам вкусные обеды. Бригадир т. Горбачёв не раз объявлял им благодарность за хороший труд. По окончании посевной Нину назначили дояркой. — Тоже сразу не умела даже как следует доить, уставали руки, не знала хорошо привычек своих коров, а они, привыкшие к прежней доярке, ЗЕРНОВАЯ СОВКА В РАЙОНЕ ДОЛЖНА БЫТЬ УНИЧТОЖЕНА никак не хотели отдавать мне молоко,— говорит Нина.— II в первые дни надаивала по нескольку литров молока от коровы. Но мне помогли передовые доярки бригады Мария Бонн, Зинаида Таранова, многое подсказал животновод тов. Сивоконь. II теперь, когда узнала всех коров, хорошо освоила технику дойки, стала надаивать вместо 40—50 литров от девяти коров (всех 11) ежедневно больше центнера молока. Надои всё время повышаются. Раиса же, работая поваром в бригаде, по-прежнему добросовестно обслуживает хлеборобов. Правление сельхозартели и колхозники уважают Нину Ма- цуру и Раису Шабалу за их честность и добросовестность в труде. В селе их знают как настоящих тружениц, которые ни в каком деле не отстанут, не подведут. Вл. Шуст. На снимке: Нина Мацура (слева) и Раиса Шабала. В прошлом году в Казахстане и пограничных с ним областях РСФСР произошло массовое размножение серой зерновой совки. Эта совка погубила несколько сот миллионов пудов зерна, а в некоторых местах урожай был уничтожен полностью. Урожаи степной части Новосибирской области, особенно Карасукского, Андреевского и южной части Купинского районов также оказались под угрозой уничтожения этим вредителем. Данные весеннего обследования показали, что в Карасукской районе есть поля, где количество гусениц совки на 1 квадратный метр достигает до 5— 10 и более. В настоящее время совка находится в фазе куколки и вскоре начнется лет бабочки. Если принять во внимание огромную плодовитость совки, то возникает опасS5E5E5H5E5Z5E5E5E5Z5H525iS2SES ность, что осенью на посевах пшеницы может появиться масса прожорливых гусениц, которые способны нанести большой урон урожаю. Что же нужно делать? Необходимо вести наблюдение за бабочкой. Для этого на посевах пшеницы надо выставить на высоте 1 метра корытца из листового железа 60 см х 80 см, по два на поле, в каждой бригаде на 2-х полях пшеницы. В корытца налить дизельного топлива, запах которого привлекает бабочек. Бабочки совки серые, небольшие, мохнатые, ведут ночной образ жизни. Через каждые 2 дня надо осматривать корытце, подсчитывать бабочек. Это должны делать агрономы бригад в колхозах и отделений в совхозах. Данные направлять по адресу: Андреевский район, станция Баган, Баганская РТС, экспедиции по борьбе с вредителями сельского хозяйства. Экспедиция будет производить опыливание наиболее зараженных посевов в период массового полета бабочки и во время выхода гусениц, о чем уже заключен договор с авиацией. Руководители хозяйств должны выявить наличие и привести в готовность опыливатели, опрыскиватели и аэрозольные генераторы. Во время уборки урожая необходимо на всей площади посевов пшеницы зараженной совкой, провести сжигание стерни, лущение и зяблевую вспашку, а основное—уборку без потерь. Совка в районе может и должна быть уничтожена. А . Кудрин, агроном экспедиции. П О Г О Н Я Р а с с к а з (Продолжение.Нач. в№№ 73,74) Метром ниже на винтовой лестнице стоял человек в фетровой шляпе. Они посмотрели друг другу в глаза. Нерешительность каждого длилась секунду, пока люк не захлопнулся, словно сам по себе. «Что дальше?»—слегка растерявшись, подумал коммунист. Сквозь щели люка до него донесся пронзительный звук сигнального свистка. Как затравленный, коммунист оглядел крышу. Он не ждал сыщиков так быстро. Видимо, они изменили свою систему. — Что теперь?— громко спросил коммунист. Слова прозвучали упреком и, словно эхо, прокатились по крыше. «Что же теперь?»— подумал он. И, сжав в испуге руки, побежал к железному кожуху. В смятенье перепрыгивал он через провода. Невидимые, как лисьи капканы, они тянулись по крыше. К счастью, по ним не был пропущен ток. Но коммунист споткнулся о них, упал и поранил себе руки. Там, у каркаса кинорекламы, продолжал работать электротехник, словно на этом свете не существовало ничего более срочного и важного. Электротехник закурил папиросу, выпустил в пространство дым, тут же подхваченный ветром. Едва коммунист пригнулся за железной крышкой, как почувствовал жгучую боль над глазом. Он ощупал рубец, рука его стала мокрой от крови: рубец лопнул. — Проклятье!— В бешенстве коммунист хватил кулаком по железу и вдруг заметил, что крышка отъехала в сторону. С новым приливом надежды, боясь поверить собственным глазам, он приподнял кожух, но ничего не обнаружил кроме зиявшего чернотой отверстия. Вдруг он испустил радостный крик, потому что заметил ступеньки. Железные скобы—лестница в стене—вели вниз. Сыщик, стоявший на витой лесенке, все еще не решался приподнять люк, может быть, боялся. Коммунист не терял времени. Он влез в отверстие, опустил за собой кожух и начал спускаться, цепляясь за скобы. Это была круглая, обитая железом шахта, наверное, дымоход. Коммунисту было безразлично, что это. Ему необходим какой-нибудь путь. Он думал только о том, что на глубине шести этажей под ним снова будет земля. Он испытывал легкое головокружение. Усилием воли он подавил в себе приступ слабости. Ступенька за ступенькой спускался он все глубже. После нескольких метров пути стало темно. Смутный 'отсвет солнца, проникавший сквозь щели по краям железного колпака, не достигал сюда. Вдруг коммунист подумал, что после того, как сыщики осмотрят крышу и обнаружат путь его побега, ови тотчас же поставят внизу своих людей. Значит, ему придется висеть в этой трубе. Существовала только одна возможность: он должен во что бы то ни стало опередить сыщиков. Еще до того, как в нижний этаж придет весть о его бегстве, он должен добраться до выхода. «Если только выход отсюда вообще существует»,— подумал он. Теперь он все быстрее ковылял по скобам вниз. В начале пути он не спешил, пробирался с некоторой осторожностью. Каждый раз, прежде чем ступить, он нащупывал ногой следующую ступеньку, старался проверить, прочно ли она вделана в стену. Но из-за этого он потерял слишком много дорогого времени. Теперь решали минуты, может быть, даже секунды. Разве он знал, сколько времени им понадобится, чтобы установить, что он висит в дымоходе? «Черт возьми, — подумал он.— На железном кожухе, наверное, остались следы крови. Сыщики спустятся на лифте, минуя остановки на этажах, он же не сможет попасть вниз так быстро. Кроме того, в распоряжении сыщиков телефоны, весь универмаг покрыт сетью проводов». Чго-то задело его по лицу один раз, другой. Летучие мыши? Здесь не было летучих мышей. Здесь была только паутина. Он представил себе, какие пауки живут в этой шахте. В нем поднялось чувство гадливости. Он плюнул на стенку. По его представлению, сейчас он находится между пятым и четвертым этажами. Коммуниста окружала кромешная тьма. Горели кисти рук, жгла рана над глазом. Из лопнувшего шва капала кровь. Он чувствовал, как она, теплая, течет по его лицу. У нее был солоноватый вкус. «Хватит!»— подумал он.—Брошусь вниз, и кончено», И вдруг в шахте громко раздалось: — Нет! Вся его ненависть вырвалась в этом крике, гулко отозвавшемся в шахте. «Если я сдамся, я предатель». Он спускался все быстрее и быстрее. Один неверный шаг, одна шаткая ступенька, и он свалится вниз, упадет камнем. Нет, лучше об этом не думать. Он начал считать. От одного до десяти. И опять сначала— от одного до десяти. Шахта примыкала, должно быть, к вентиляционной установке. Но он не заметил никаких ответвлений.Было слишком темно. Он даже!не мог различить железные скобы,за которые изо всех сил цеплялся. То ему казалось,что он проходит мимо какой-то машины. (Оконч.в следующем номере)
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2