МОШКОВСКАЯ н о в ь 19 февраля 1977 г., № 22 (3740) ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ ( Р А С С К А З ) Давно отпылал,закат и сумерки, сгустившись, зажгли в небе светлячки звезд. Над дальним лесом повисла луна, свежий воздух студил разгоряченное работой лицо. Павел Васильевич развернул комбайн и медленно направил его к большаку, где, сверкая фарами, поджидали еще два агрегата. — Порядок, дядя Паша! — зычно крикнул ему Петька Фролов, стоя на мостине, своего «Сибиряка», — управились, теперь отдохнем. Ох и высплюсь я всласть. — Отдохнем, •отдохнем, Петя, — ответил Павел Василь-, евич, разминая затекшие ноги — Как говорят, заслужил солдат привала. Он обошел овюй «СК», верой, и правдой служивший одиннадцатую ст.раду, будто доброго конд, любовно похлопал по отсыревшей от росы шине. — Кондрат, — окликнул Павел Васильевич „второго комбайнера, молча курившего рядом. — Думаю кЪмбайны сегодня домой не погоним, пристали все же. Тут машина должна подойти, я с диспетчером по рации связывался, так вы с Петрам поезжайте, а я на мотоцикле доберусь. Когда «газик», на прощание сверкнув глазком стоп-сигнала, спустился в покрытый туманом лог, Павел Васильевич закурил. С наслаждением втяну® ды,м, смешанный -с ночной сыростью, запахами свежего жнивья и горьковатой осенней прели, присел на скирду соломы. Где-то рядом вскрикну ла коростель, в сосняке у реки дв.а раза' протяжно хохотнул филин-. Ясно вызвездив ша<я ночь повисла над родны ми местами. Щербатая, чуть подернутая наплывшим перистым облачком луна стояла почти в зените. Отчетливо стало видно и бор на берег» Пни, и дальние околки. Щемящее чувство умиротворенности и какой-то светлой грусти овладело Павлом Васильевичем. Он знал — это его последняя жатва. Как ни скрывал он свой недуг, старые раны с каждым годом все сильнее давали о себе знать. Вот и позавчера когда молотили у Мохов оп болота, простреленная под Кенигсбергом лопатка зашлась от такой нестерпимой бол.;, что он, не выдержав, остановил комбайн. Хорошо, что Петька работал на другом кон це поля, а то бы пришлось вЫ|Кр'учиваться. Он такой, Петька Фролов, что случись звать на помощь не надо — сам придет. Хороший парень Только в-от не женится долго А сколько же лет было ем\ когда встретил он свою Варю? Как сейчас помнится тот прозрачный сентябрьский деш первой послевоенной осей# Они с Варей идут по высокому берегу, по золотому ковру бабьего лета. На ней сине крепдешиновое платье, плотно? облегающее статную, молодую фигуру, на нем офицерская гимнастерка и бриджи. И ее губы, еще не знакомые, чуть припухшие, ласковые... Как давно это было! Павел Васильевич знал, что жена до сих пор хранит в шифоньере то синее платье, хотя крепдешина давно уж никто не носит. Да, они любили друг друга и были счастливы. В сорок шестом появился Виктор, за ним Миша. Выросли сыновья, разлетелись, живут в городах. Он не винил их за это. Но где-то в глубине души нет-нет да и ворохнется подспудное чувство обиды. СыBiiiihui но-вья, которые росли крепкими, красивыми, которых он с детства приучал к технике, брал с собой в ноле и видел в мечтах добрыми хлеборобами, продолжателями ело дела, не захотели осесть на земле, избрали для себя другую дорогу. Что ж, видать не судьба. Может оттого т-ак хорошо, по- сыновьи и любит он Петьку Фролова, в тайне завидуя Степану, старому своему другу, что Петька стал воплощением этой давней его мечты. Сколько раз, наблюдая, как сын и отец Фроловы ранним утром идут на работу, как заводят • свои тракторы, всегда стоявшие рядом, Павел Васильевич, думал: «Счастливый Степан. Добрую смену себе оставил. Будет толк из Петра, большой гбудет толк». Сам он за многолетнюю работу на земле вырастил немало умелых хлеборобов. Теперешний директор совхоза Николай Петрович Журавлев и тот ходил у него в штурвальных. Помнится, дотошный был паренек, все придумывал разные приспособления к «Коммунару». Теперь вот он руководит огромным хозяйством. И неплохо. А почему? Потому, что нашей он, рабочей закваски. И Романова Сергея, героя труда, учил Павел Васильевну хлеборобскому делу. Хоть и переехал Сергей в соседний совхоз, стал большим мастером поля, а все же каждый праздник поздравления шлет да и в гости, при случае, всегда забежит. Гордился он сво ими учениками, а вот сыновей так и не сумел научить любить землю и от этого чувствовал временами какую-то не удовлетворенность. Время давно перешло за полночь. От близкой реки по тянуло сыростью. Павел Васильевич почувствовал, как хо лодок пробирается под накинутую на плечи фуфайку. Но ему не хотелось домой. Наверное у каждого человека бывает в жизни такая вот ночь, когда все пережитое за мно гие годы с особой, ясной под робностыо воскрешается памятью. Вот и к нему пришла эта ночь п он не хотел иоло- винить ее. Где-то давно еще Павел Васильевич прочитал, что жизнь человека подобна чаше которая с годами наполняется поступками и делами. И каждому в конце суждено испить ее содержимое. Что же, он спокоен, его чаша чиста от гюмоав. Все, чем он жил на этой земле,- умещалось в два слова — работа и человечность. Работа была для него той главной, необходимой потребностью, без которой nf мог он и на день представить своего существования. Судьбе было угодно, чтобы стал он хлеборобом. Не музыкантом, не металлургам, а именно хлеборобом. И Павел Васильевич был ей благодарен за это. Все радости, которые довелось испытать ему в жизни, неразрывно' связывались с хлебом, с родимой, щедрой землей. И свою Варю впервые заприметил на дальнем колхозном таборе, где девчата лопатили зерно первого послевоенного урожая. Чумазый, не- выопав.шийся и злой пришел он от вставшего в борозде старенького «ХТЗ», бросил к ногам бригадира выщербленную шестерню. «В МТС надо, — повертев шестеренку в руках, оказал бригадир. — Вон Варька Баландина в деревню за продуктами собирается, давай к ней в. попутчики». Вот тогда-то, на скрипучей, разбитой телеге и впервые поч-увст-. во-вал, как сладко заныло сердце от близости этой больше глазой, курносой девчонки. А раньше, еще до войны, работал он на прицепе. И не было счастливей ело человека, когда один из первых деревенских трактористов, Павел Мазур, уступая настойчивым просьбам шестнадцатилетнего парнишки, давал покрутить ему руль своего колесника. Он готов был сутками управлять этой чудо - машиной и зпал, что обязательно выучится ча тракториста. Так и случилось. И вот уже сорок лет, как растит он .хлеба. Всякое бь0ю за это времечко: и доброе, и плохое. Но никогда не кривил душой Павел Осинцев, не подличал, дело свое знал и исполнял его честно. Двумя орденами отметили‘его труд. Но, главног, чем дорожил он больше всего на свете, была его рабочая честь. И ни разу, за всю свои долгую жизнь, ни корысти, и, - черной зависни, ни худому слову не позволил Павел Васильевич ее запятнать, И сейчас, перебирая в памяти события прошлого, он чувствовал, хотя и многое оценивал по другому, что положенный ему путь пройден честно, как и подобает его человеческому званию. В небе, на мгновение впых- нув, прочертила след падучая звезда. Павел Васильевич провел ладонью по'щеке, за .прошедшие сутки ставшей колючей, поднялся. На фоне начав шег-о уже светлеть неба четко обозначились силуэты комбайнов, предрассветная свежесть холодила кожу лица. Ему вдруг захотелось к .реке, захотелось услышать шепот воды, всплеск потревожеадой сонной рыбы, посидеть, как бывало, у светлой, неторопкой Инн. Тропинка, то выбегая на пригорки, то теряясь в пожухлой траве неглубоких лощин петляла в молодом сосняке. В звонкой тишине было хорошо слышно, как, шурша, осыпается лист с берез и осинок, разбросанных в хвойном лесу. И было в этом шорохе что-то особенно грустное, будто листья чуть слышно шептали: лрощ-щай, прощ-щай. Он вышел на крутояр, про шел по опушке бора, отыскав знакомый, сделанный кем-то мосток,, окунул руки в тихую, по-осеннему жгучую воду. Где- то, в плотном тумане, крякали, переговариваясь, проснувшиеся дикие утки. Мысли же упорно возвращались к земле к ее настоящему и будущему, к судьбе ее, над которой, особенно в последнее время, он много думал и размышлял. Те перемены, которые происходили на селе в последние годы, не могли не радовать Павла Васильевича. Особенно по душе была ему новая техника, которой все больше и больше становилось в совхозе Мощные «Кировцы», надежные универсальные «Беларуси», новейшие системы комбайнов бы ли той силой, на- которой теперь держалось все еельексСе производство, И там, где еще недавно работяге «ДТ» приходилось неделю готовить наш ню, «Кировец» выполнял эту , работу в два-три раза быстрее. Совершенная техника проникла, буквально, во все уголки села, — па поле, на ферму, в быт сельчан. Считай, у каждого механизатора имелись машина или мотоцикл. - Все это было очевидно и радостно, особенно ему, прошедшему все, самые тяжелые годы сельского хозяйства — коллект и в и з а цшо, трудное послевоенное вре мя. Но ,и другое, не менее очевиднее, и оттого не менее ост-: ро воспринимаемое им обст-о ятельство, беспокоило, застав ляло по-имому, не только пс количеству тракторов и комбайнов, оценивать происходящие перемены. ' Село старело. Молодежь, которая недавно еще, как помнилось, вечерасии хороводилась на притихнувших деревенских улицах, полуночничала' с гармонью и песнями, теперь как-то поприу- тихла. Многие подались в город или в райцентр, на станцию. Чем займутся они? Этот вопрос не давал покоя Павлу Васильевичу. По опыту он знал, что многие из тех, кто сегодня ушел из села, не найдут своего настоящего места. Он не раз встречал таких людей и они, зачастую, жаловались: «Уехал по глупости, а теперь куда -назад-то. Рад бы, тянет, — да семья, дети, сельской специальности нет». Он' искренне сочувствовал им, потому что сам был по-настоящему счастлив. Счастлив работой — любимой, уважаемой, счастлив людьми, которые окружали его и которых он зиял так же хорошо, как и они Павла Васильевича. Ему всегда хотелось кричать им, уезжающим: «Куда вы, люди. Неужто здесь, у родного гнезда, не найдется для вас настоящего дела?» ГЗолупроонув ш и й с я лес, оживший от первого предрассветного ветерка, слабо шелестел намокшими листьями. Какая-то ранняя, назойливая пичуга уже давно посвистывала в прибрежном тальнике, а Павел Васильевич все еще сидел у разведенного костерка. Вот и прошла его последняя комбайнерская ночь,. Кто же займет его место в рабочем строю, кто с такой же любовью и добротой придет на эту, ставшую для 'него родной, землю? Кто обласкает и п-ой- 'мет ее так, как умел это делать он, Павел Осинцев? И вдруг внезапная мысль родилась и захватила , его. Он вспомнил, как каждую осень, после уборки, сходились в школу комбайнеры, шоферы, специалисты. Выступали, рассказывали. Он не умел говорить так ладно и потому, зачастую, отмалчивался иля, если его просили, отвечал скупо. Не было в -его крови залихватского красноречия. А теперь, как-то вдруг, у этого костерка созрело решение: «Надо, Павел Осинцев, надо». И чем больше он.думал об этом, тем вое больше и больше приходил к убеждению, что должен пойти и рассказать им, школьникам, этим мальчикам, ' всем, кто завтра будет делать свой выбор. Рассказать об этой ночи, о Петьке Фролове, о всей своей трудной, ’ счастливой жизни. Рассказать без пренрас, по-человечески просто. «Они поймут, они обязательно поймут», — думал Павел-Васильевич. * * * Мотоцикл мчался п-о накатанной за уборку дороге. Давно уже так не ездил Павел Осинцев. Но сейчас он просто не ощущал скорости. Навстречу неслись околки, желтые, сметанные накануне скирды соломы. Когда мотоцикл выскочил на увал, взору открылась широкая полоса Мохового болота. И над ним, с прощальным курлыканьем, опешили к югу запоздавшие журавли. Их вел вожак — старый, поседевший журавль. Своим -особым, гортанным криком он наказывал молодым крепче запоминать дорогу. Инстинкт подсказывал вожаку, что он стар и дни его сочтены, он знал, что и без него кто-то должен уметь водить стаю. Остановившись, Павел Васильевич долго провожал журавлей взглядом, пока птичий клин не -исчез в сизой утренней дымке. «Они поймут, — думал он, — обязательно, не имеют права не понять». В. САКАДЫНСКИЙ. НА П Р О Г У Л К Е В выходной, чуть сдерживая бег, Я ушел на лыжах за поселок, Под февральским солнцем белый снег Мне, казался радужно веселым. На рябине стайка снегирей Завтракает ягодой промерзшей, Сон лесной настойчивей' сильней Стук «лесного доктора» тревожит. Забирая вправо от поляны, Не спеша бреду я вдоль ручья— Он блестит, как будто бы стеклянный, Начав путь от Светлого Ключа. Рыжий хвост взметнулся у березок, Берегись, косой, — близка лиса! Дремлет лес по-зимнему серьезный, Лета сохраняя чудеса. Н. БЛИНЦОВ. с. 'Сакур. ВОСКРЕСЕНЬЕ,20. 2 ПЕРВАЯ ПРОГРАММА МОСКВА. 10 00 Новости. 10.10 ■п за'РадкУ> становись!» (Цв ) 10.30 «Будильник». (Цв.) П.ОО «Служу Советскому Союзу!» (Цв.) 12.00 Встречи юнкоров телестудии «Орленок» с дважды Героем Советского Союза, Маршалам Советского Союза В И Чуйковым. . (Цв.) 13.00 «Музьь кальный киоск». Ведущая —Э. Беляева. (Цв.) 13.30 «Сельский час». 14.30 «Этапы большого пути». «ЮНОСТЬ МАКСИМА». Художественный фильм. «Лен- фильм». Ведущий цикла — секретарь правления Союза кинематографистов СССР, доктор искусствоведения А. В Караганов НОВОСИБИРСК. 16.-20 «Сибирь на экр-аце». Киножурнал № 6. МОСКВА. 16.30 «Международная панорама». (Цв.) 17.00 «Песни от- ваг-и, доблести и славы». Концерт из Центрального дома Советской Армии. (Цв.) 18.30 «Лица друзей». Ведет передачу писатель А. Алексин. (Цв.) 19.-15 «Советский Союз глазами зарубежных гостей». (Цв.) 19.30 Программа ■мультипликационных фильм о в: «Сказка о твердом орехе», «Рекс- спортамен». (Цв.) 20.00 Новости. 20.10 «Клуб кино-путешествий». Ведущий — Ю. А. Сенкевич. (Цв.) 21.20 К 100-летию первой постановки. Балет П. И. Чайковского «Лебединое озеро». Спектакль Государственного Большого театра Союза ССР. Главные партии исполняют', народная артистка СССР М. Плисецкая и заслуженный артист РСФСР А. Богатырев. Вступительное слово заслуженного артиста РСФСР Б. Львова-Анохина. (Цв.) 22.50 — 23.00 Перерыв. 23.00 «Время». Информационная программа. 23.30 Продолжение балета «Лебединое озеро». (Цв.) 0.45 — 1.20 Личный чемпионат мира п-о мотогонкам. Полуфинал. Передача с Центрального стадиона «Динамо». (Цв.) ВТОРАЯ ПРОГРАММА НОВОСИБИРСК. 18.45 «Ровесник». Программа для старшеклассников. 20.00 Для детей. «Волшебный мешочек», «Веселый обманщик». Мульт-ипли-кационные фильмы. (Цв.) -20.25 «Сибирь — земля моя родная». Телевизионный документальный фильм Новосибирской студни телевидения. «Белокуриха — курорт сибирский». (Цв.) 20.50 «Кола Брюнь- он». Телевизионный фильм-'спек- такль по одноименному роману Рамена Роллана. (Цв.) 21.30 «Зеленый марш». Телевизионный музыкальный фильм. (Цв.) РЕДАКТОР А. Т. ПОДДУБСКИП. НАШ АДРЕС: ТЕЛЕФОНЫ : редактора — 92-204, заместителя редактора, отдела партийной жизни, ответственного секретаря — 92-216: ОТДЕЛОВ: сельского хозяйства и бухгалтерии — 92-298, писем и -массовой работы — 92-440, местного радиовещания — 92-508,
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2