Календарь знаменательных и памятных дат по Новосибирской области, 2007 год

164 Н О Я Б Р Ь А в начале 1980-х годов, когда широко зазвуча- ла в советской литературе так называемая «про- изводственная проза» Василий Михайлович ре- шил как бы продолжить судьбу героя той дав- ней истории про токаря Бориса Лебедева, а заодно попробовать разобраться, кто же он, «человек у станка» уже в новых условиях. Однако тут писатель опять столкнулся с «со- противлением материала». О Лебедеве военной поры он знал все из первых рук (в чем-то это была и его собственная судьба: некоторое время, перед армией, ему и самому пришлось побывать таким же Лебедевым, поработав на заводе). А вот о совре- менном рабочем Коньяков представление имел смутное. И ему страшно захотелось оказаться ря- дом с нынешним Лебедевым. И не в качестве сто- роннего наблюдателя, а побыть с рабочим классом на равных, раствориться хотя бы на время в этой среде, почувствовать себя в ней своим. И Конья- ков на несколько месяцев меняет профессию, уст- роившись токарем-стажером на один из новосибир- ских заводов. Впечатления этих месяцев и легли в основу его повести «Один раз увидеть», переиме- нованную позже в «Мужские дела». Как и в других произведениях Коньякова, в ней также чувствуется и зоркий, тонкий наблюда- тель, и мастер словесной живописи. А вот глубоко- го художественно-психологического проникновения и осмысления, каким отличается, скажем, повесть «Снегири горят на снегу», или непосредственной естественности чувств, какой окрашены «Не прячьте скрипки в футлярах», здесь не достает. «Мужские дела» больше напоминают беллетризованный соци- ологический очерк, нежели полновесное художе- ственное произведение. Тем не менее, и оно, как и все предыдущие, пронизано верой писателя в чело- века-творца, человека-созидателя. Как человек и художник очень совестливый Василий Михайлович чутко реагировал на малей- шие изменения в общественном климате и не мог пройти равнодушно мимо того, что мешало жить и реализовывать свои возможности честным, та- лантливым и добрым людям. И гневно в таких случаях звучал его писательский голос. Яркой тому иллюстрацией может служить один из позд- них рассказов Коньякова «Участник ВОВ». Его герой, пенсионер и участник Великой Отечествен- ной войны Судоплатов, однажды обнаруживает на своей картофельной делянке следы воров. А поз- же встречает непрошеных гостей с ружьем. Дей- ствие развивается с динамизмом и напряжени- ем хорошего боевика: Судоплатов обращает во- ров в бегство и сжигает их машину. Да только вот не радует его эта победа. Может, потому, что наказанные им воры – лишь капля той злобной силы, которая тяжелой грозовой тучей скаплива- ется над его головой. Что за сила? Да захлестнув- шее страну пренебрежение к морали и закону, все- дозволенность и разнузданное хамство, циничный произвол одних и бесправная униженность других… На небольшом пространстве рассказа Конья- кову удалось нарисовать колоритную и емкую картину малоприятной постперестроечной дей- ствительности. На ее фоне особенно остро пони- маешь состояние Судоплатова и сочувствуешь ему. Разуверившись в государстве, которое он когда-то защищал, но которое сейчас не в состоянии обе- речь его, старый солдат навсегда забрасывает свои боевые награды в дальний угол чердака. И в этом рассказе, и в последней своей вещи – маленькой повести «Тетрадь ученова», где рассказывается драматичная история молодого на- учного сотрудника, решившего от безысходности пе- реквалифицироватьсявпредпринимателя,Коньяков продолжал отстаивать то, за что боролся всем сво- им творчеством, – человеческое в человеке. Только в этой, поздней поре творческой жизни, он уже го- раздо жестче, непримиримей, и отнюдь не светлыми, не радостными красками, как когда-то ранняя про- за, наполнены последние его произведения. Болью, гневом и отчаянием веет от них… Жизнь Василия Михайловича не была усы- пана розами. Из-за природной совестливости и скромности он всегда оставался в тени более шум- ных, напористых, более самоуверенных и удачли- вых коллег. И потому, наверное, уровень его офи- циального признания вряд ли соответствовал истинному масштабу его дарования. Но однажды фортуна повернулась к нему лицом. В 1996 году Коньяков стал лауреатом новосибирской литературной премии имени Н. Г. Гарина-Михайловского. С радостью и гор- достью воспринял он это событие. Хотя, казалось бы, – подумаешь, премия городского масштаба. Не Нобелевская же! Но Василий Михайлович родил- ся, вырос и прожил большую часть жизни в Си- бири, в Новосибирске. Здесь он писал свои повести о родной земле и для своих земляков. Поэтому и премию, которой отмечают сибирских писателей и которая была первой (как очень скоро окажет- ся, – и последней) весомой наградой в его много- трудной творческой деятельности, Коньяков вос- принял поистине как Нобелевскую. В последние годы жизни все чаще давали знать о себе разные болезни и все чаще местом его обитания становились то госпиталь для