Календарь знаменательных и памятных дат по Новосибирской области, 2007 год

163 Н О Я Б Р Ь из плоскости теоретической для Губарева пере- ходит в конкретно-практическую плоскость для Уфимцева. Переживая творческий кризис, Уфим- цев едет в родную деревню, смутно надеясь, что обретет здесь так необходимую ему уверенность в своих силах, увидит нечто такое, что сразу же расширит его горизонты. Но прежняя его дерев- ня ушла в прошлое, а новой он пока не знает. Однако даже и в знакомом с детства Андрей никак не может уловить что-то самое важное и существенное. Мир не стоит на месте, а «время требует от живописца ответить, что я думаю по поводу» того или этого… Приступая к работе над «Снегирями», види- мо, нечто подобное испытывал и сам автор пове- сти. Инерция успешного творческого старта стала гаснуть, кладовая имевшегося жизненного опыта частично была опустошена, а новый материал про- сто так в руки не давался, требовал тщательного осмысления. И тогда Василий Михайлович решил оставить областной центр и уехать в глубинку. Он поселился в одной из деревень Новосибирской области. Здесь нашел своих героев и вместе с ними пристально вглядывался в меняющуюся жизнь сибирского села 1960-х годов, стоящего на пороге научно-технической революции, несущей и свежие веяния, и проблемы. А проблемы эти в повести «Снегири горят на снегу» занимают видное место. И рассматри- вал их писатель прежде всего с точки зрения той нравственной отдачи, какую несут в себе соци- ально-экономические преобразования. Тревожи- ло Коньякова и то, что с ростом материального благополучия ослабевает потребность людей в красоте и духовности. Собственно, той же тревожной мыслью про- никнута и написанная несколько позже повесть «Далекие ветры». Не сходятся характерами отец и сын Чесноковы. Узко-прагматичному, зацик- ленному на хозяйстве Семену, не понять Чесно- кова-старшего – столяра и плотника с душой художника, обладающего даром видеть чудесное в самом обыденном. Каждый дом, выстроенный им в родном селе – светлое и радостное произ- ведение деревянного зодчества. В каждом – ча- стица его души. Мало одного профессионально- го умения, – прочитывается в подтексте повести «Далекие ветры» мысль. – Оно должно быть обя- зательно одухотворено. Только тогда сможет ро- диться высокое Мастерство, благодаря которому человеческое бытие и движется вперед. Почти сорок лет прошло с момента появле- ния повести «Снегири горят на снегу» (1968), чуть меньше времени отделяет нас от «Далеких вет- ров», но многое из того, о чем задумывались их герои, не потеряло значения и поныне. Тем бо- лее что со временем дисгармония между мате- риальным и духовным, прагматизмом и красо- той все больше и больше увеличивается, стано- вясь просто угрожающей. Примечательная особенность любимых геро- ев Коньякова в том, что почти все они в душе – художники.. Как очень точно заметил все тот же Чесноков-старший, «художник тот – у кого серд- це смотрит». А оно «смотрит» не только у про- фессионалов Губарева и Уфимцева, но и у Бори- са Лебедева – юного токаря из повести «Не прячь- те скрипки в футлярах», у деревенских мальчишек из повести «Димка и Журавлев»… Но, прежде всего, относится это к самому Коньякову, который видит окружающее пронзи- тельно-четко, выпукло. Глаза, лица, жесты, предме- ты – все у него в точно пойманном цвете, объеме. И не только внешность умел он запечатлеть, но и в психологию своих персонажей проникнуть, в пота- енную их суть. Причем для этого ему бывало дос- таточно всего нескольких исчерпывающих штрихов. Случалось и так, что какой-то поразивший его воображение предмет, деталь вдруг высекали творческую искру, которая воспламеняла замы- сел нового произведения. Как-то раз зимой Василий Михайлович с маленьким сыном Димой оказались в пригород- ной деревне. Возле одного из домов стояла запря- женная в сани лошадь. От нее шел пар, морда за- куржавела.Сынишкаостановился, сталвнимательно разглядывать животное. А потом сказал «Пап, смот- ри, какие у нее красивые глаза, как мыльные пузы- ри». И писателя словно ударило – какое поразитель- но-верное сравнение! И он вдруг вспомнил далекое свое детство и подумал, что и он, и его друзья-маль- чишки воспринимали лошадей именно такими: умными, красивыми, надежными товарищами. Идо боли захотелось вернуться в прошлое, взглянуть на него глазами мальчишек той военной поры. В результате этого «удара» родилась прекрасная, полная тепла, сочных красок и поэзии повесть «Димка и Журавлев». Впрочем, как и Господни, пути творческие и таинство возникновения художественных замыс- лов неисповедимы. У повести Коньякова «Муж- ские дела», например, совсем другая история. В одной из первых своих вещей «Не прячь- те скрипки в футлярах» Коньяков рассказал лирическую историю о пареньке с оборонного завода, работающего «для фронта, для победы».