Циолковский в воспоминаниях современников-1971

Полетов в заатмосферное пространство. Это — не фантазий, а плод моих долгих раздумий и вычислений, которые у е- дили меня, что уже недалеко то время, когда человек отор­ вется от Земли и полетит на Луну, Марс и другие планеты. Константин Эдуардович говорил просто и в то же время вдохновенно. Никто из нас не остался равнодушным. Он су­ мел своим рассказом, подтвержденным математическими формулами, разжечь наши сердца. Картины будущего осво­ ения Космоса будили лучшие чувства. Мы бурно зааплоди­ ровали и увидели, как мягко засветились глаза Констан­ тина Эдуардовича и улыбка удовлетворения озарила его ЛИЦО. Так состоялась моя первая встреча с великим ученым, положившая начало нашему знакомству и большой искрен­ ней дружбе, несмотря на разность в возрасте.^ Началась первая империалистическая война. Много ме­ сяцев я не встречался с К. Э. Циолковским. В это время я был увлечен теоретическим изучением проблемы ионизации воздуха и ее значения для жизни человека. Я вспомнил, что рассказывал нам Константин Эдуардович о космических полетах, о звездных кораблях и все чаще размышлял о том, что и для космических кораблей ионизация воздуха будет иметь большое значение. Меня потянуло поделиться своими мыслями с Константином Эдуардовичем и узнать его мне­ ние по этому вопросу. Мои идеи заинтересовали его, и он попросил меня сообщить ему о результатах моих работ. Я очень дорожил его вниманием. В Калуге я проводил у родителей все летние и зимние каникулы, которые затяги­ вались иногда до двух-трех месяцев. В это время я часто посещал Константина Эдуардовича, а иногда он бывал у нас Мой отец Леонид Васильевич и моя тетушка Ольга Ва­ сильевна считали его близким другом нашей семьи Во время моего пребывания в Москве, с 1914 по 193.5 год, мы переписывались с Константином Эдуардовичем. Он да­ вал мне поручения, которые надо было разрешать в центре, и я охотно их выполнял. Жизнь часто сталкивала нас друг с другом У меня сохранилось много «памяток» о Констан­ тине Эдуардовиче. Но во вторую мировую войну у меня погибло все, чем я так дорожил, за исключением случайно уцелевшего небольшого количества писем и записок, напи­ санных его рукой. Константин Эдуардович не был сухарем, занятым толь­ ко расчетами да вычислениями, чуждым слабостям и поры­