Циолковский в воспоминаниях современников-1971

Вскоре появилось новое увлечение. Это было после пе­ реезда в домик под горой. Через мастерскую Вереитинова Константин Эдуардович купил себе старый мотоцикл за 80 рублей. К нему приделал зажигание собственного изобре­ тения, укрепив его сзади сиденья на специально устроенной подставке. Увлечение мотоциклом оказалось настолько силь­ ным, что были заброшены все дела и работы. То он мечтал о новом карбюраторе, то о магнето, и т. п По этому поводу в письме от 10 июля 1907 г. он признался мне: «Я страшно болтаюсь с мотоциклом, но хочу взять себя в руки и занять­ ся серьезно». В одну из поездок он выбрал Перемышльское шоссе. Это путь по плашкоутному мосту через Оку. Дальше шоссе идет прямо на юг, против солнца, потом через несколько кило­ метров— спуск по горе Вырке. Около полудня, когда я при­ шел к Константину Эдуардовичу, жена и дочь сказали, что он уехал один. К вечеру он вернулся, но в каком виде — раз­ битый, с поврежденной ногой. Сидя в старом кресле, он, смеясь, рассказывал мне о сво­ ем приключении. На Вырке на полном ходу все громоздкое сооружение на ремешках и гвоздях рассыпалось на состав­ ные части, и Константин Эдуардович оказался в канаве. Об­ ратно ехал с мотоциклом на крестьянской телеге. Мотоцикл был продан, а велосипед остался навсегда. Упомяну об одном стихийном бедствии, которое неожи­ данно обрушилось на Константина Эдуардовича. Весной 1908 года я приехал в Калугу и утром пошел к Константи­ ну Эдуардовичу. С горы увидел до горизонта тянущееся желтое море. Я стоял наверху улицы и искал его дом. Вода прибывала всю ночь, и город был частью затоплен разли­ вом Оки и Яченки с южной и западной сторон. Тогда я про­ ехал на лодке по улицам, заглядывая в окна домов. Как-то странно было видеть комнаты с залитыми роялями и шка­ фами с книгами. Вдали над желтыми волнами я узнал печ­ ную трубу дома Циолковского. Я начал расспрашивать и на­ шел Константина Эдуардовича на высоком конце улицы в одном домике. Он раскладывал для просушки листы книг — физики Хвольсона и другие. Я присоединился к нему, и мы разложили листки и пачки на стульях и на полу комнаты. Через двое суток вода сошла и мы с ним вошли в его дом. Там было полное разрушение — стекла в окнах выбиты, печь сползла вниз, все было покрыто илом. Константин Эду­ ардович сказал мне с усмешкой: «Вот я — многострадаль­