Циолковский в воспоминаниях современников-1971

Он наливал в «Ваньку-Встаньку» чай и после того, как мы с нескрываемым наслаждением пили чуть горьковатый желтый напиток, разрешал нам поиграть с этой смешной посудиной, которая никак не хотела ложиться на бок. А вот случай, ставший для меня уроком на всю жизнь: никогда не обижать живого и слабого! В сточной канаве около нашего дома (где сейчас музей) барахтался крохотный слепой котенок. Мы с братом Женей стояли в толпе мальчишек и с равнодушным любопытст­ вом наблюдали, как они добивают камнями слабое, беспо­ мощное существо. Неожиданно над нами раздался дрожа­ щий от негодования голос: — Что же вы делаете, изверги! Дедушка стоял перед нами большой, грозный, с иска­ женным лицом, обхватив голову большими руками с длин­ ными пальцами. Мы замерли в страхе. А он бережно взял из грязного потока полуживого котенка и внес его в дом. Что было потом, не помню. Но как-то я рассказал об этом факте Любови Константиновне, но она, оказывается, уже все знала от отца, который с негодованием поведал ей о случившемся: — Откуда берется у детей такая жестокость, ведь это же не царское время, когда все ожесточало людей, ведь мы живем по гуманным социалистическим законам и мора­ ли,— и добавил:— И з-за этого котенка я полночи не мог заснуть и долго думал, какими методами и средствами при­ учить ребят любить и охранять природу, уберегать слабых от сильных и несправедливых... Памятным событием был переезд семьи в новый дом. К дому № 79, в котором мы проживали, подъехало не­ сколько больших саней. Погрузив нехитрый домашний скарб и огромное количество дедушкиных книг, обоз дви­ нулся в объезд через Смоленскую улицу. Мы с дедушкой, тетей Любой и с одним из московских инженеров-дири- жаблистов пошли пешком. Новый дом от старого отделяло всего пять небольших кварталов. Каждый, в том числе и мы, нес какую-нибудь вещь. Придя в новый дом, мы стали устанавливать на стол при­ несенные предметы. Из рук московского гостя высколь­ знула синяя керосиновая лампа, принадлежавшая тетуш­ ке, и разбилась вдребезги. Константин Эдуардович не на шутку рассердился и стал отчитывать инженера: