Циолковский в воспоминаниях современников-1971

В . В . К о с т и н Несколько эпизодов К сожалению, время многое стерло в памяти, но то, что осталось, может быть, в какой-то мере дорисует образ Кон­ стантина Эдуардовича. Поэтому я и привожу здесь несколь­ ко наиболее запомнившихся мне фактов. ...Мы, внуки, с утра определяли, в каком настроении находится дед. Если часов в семь было слышно грустное пе­ ние без слов (просыпаясь и лежа минут двадцать в постели, Циолковский обычно пел) — значит настроение неважное, значит, что-то у него не ладится. Нам, детям, всегда каза­ лось, что именно в эти минуты дед не только обдумывает план работы на день, но и делает свои открытия, которые за­ тем, между завтраком и обедом, когда вход к нему всех без исключения «строго воспрещен», он облачает в точные рас­ четы и строгие формулы. Когда же сверху доносилось бодрое пение, мы все радо­ вались: значит, все хорошо, значит, работа идет успешно. И, правда, в такие дни работа у него спорилась. Спускаясь по крутой лестнице вниз, к столу, он шутил за завтраком, весело и заразительно смеялся. Улыбалась да­ же наша строгая бабушка Варвара Евграфовна, полная забот о том, чтобы в доме все было в порядке. Именно в это время можно было задавать деду вопросы, попроситься поехать с ним на велосипеде в бор, сходить ис­ купаться, а если дело было зимой,— побегать вместе с ним на коньках. ...Иногда в начале зимы «ребячья разведка» докладывала Константину Эдуардовичу, что в пойме реки Яченки, про­ текающей всего в нескольких стах метрах от дома (где сей­ час мемориальный музей), замерзли небольшие озерца. К. Э. Циолковский забирал тогда с собой внуков, а иногда и соседских ребят и отправлялся в экспедицию. Коньки у него были оригинальной конструкции: одним поворотом рукоятки конька, отрегулированного под размер обуви, крепежное устройство плотно охватывало подметку и каблук сапога или ботинка. Кроме того, дед прикреплял к задней части конька металлическую пластинку, которая ремешками крепилась к ноге. Эта «рационализация» повы­ шала устойчивость ноги на коньке. — Вам,— говорил Циолковский,— такое приспособление