Циолковский в воспоминаниях современников-1971

могу написать в тетради по порядку от единицы до миллио­ на все числа в течение двух вечеров». Константин Эдуардо­ вич назвал ему примерный срок, необходимый для этой работы, но ученик усомнился в этом сроке и начал писать, и писал до тех пор, пока не убедился в своей ошибке Геометрию изучали в третьем классе. Помимо учебника, мы вели записи в особых тетрадях под диктовку Константи­ на Эдуардовича. Успеваемость по математике была хорошая. Циолков­ ский ставил не только четверки и пятерки, но было много и троек, а когда кто-либо отвечал плохо, он обычно под­ нимал два пальца и, показывая их ученику, говорил: «Садись, «пава» («пара» — звук «р» он не выговаривал). А . А . Ф окина В 1893 году я была принята в епархиальное училище, которое закончила в 1899 году. К. Э. Циолковский был учи­ телем по физике. Я отчетливо помню до сих пор этого чу­ десного, чуткого, скромного человека. Как педагог, он был строгий, требовательный и справед­ ливый. Никаких поблажек никому не делал, будь то дети бедных или богатых. Родители состоятельных учениц дела­ ли учителям подарки. Циолковский в резкой форме отвер­ гал эти «подношения». Честность, неподкупность, необыкно­ венная любовь к своему предмету отличали его от других учителей. Как ученицы, мы были для него все равны У него не было любимых и нелюбимых, но как к людям он подходил к каждому отдельно. Меня, например, он очень жалел, и вот почему. С двенадцатилетнего возраста в результате перене­ сенной кори я почти потеряла зрение. Росла с четырехлет­ него возраста без матери и надлежащего присмотра не зна­ ла. Учиться с плохим зрением мне было очень трудно. Я про­ сила пересадить меня с третьего ряда на первый, но мне отказали, так как здесь сидели более шаловливые ученицы. Мне было трудно, когда учителя объясняли что-либо на доске. И вот в шестом классе, когда Константин Эдуардович рассказывал об азбуке «Морзе», он заметил, что я все при­ встаю и вытягиваюсь к доске. Подошел ко мне и спросил, почему я прыгаю. Я сказала, что плохо вижу. Он разрешил мне во время письменных объяснений подходить к доске, а