Циолковский в воспоминаниях современников-1971

Сейчас уже трудно вспомнить, о чем шла беседа. Во время нашего разговора Константин Эдуардович позвал свою дочь: — Маша! Ко мне художники пришли! Принеси нам по­ жалуйста чаю и угости нас пирогом! — Вот привел к вам молодого художника,— сказал Ле- вандовский. —Он мечтает написать ваш портрет. Я тоже сказал о своем желании. Циолковский как-то не­ довольно покачал головой и сказал: — К чему это? Да и куда я гожусь! Я и позировать совсем не умею, да и не высижу. Ведь придется очень долго позировать, мне это трудно, и я засну. Вот буду чувствовать себя немного лучше, приходите тогда, рисуйте. Только я буду работать... Поняв, что просить его дальше нетактично, я сказал: — Константин Эдуардович, я ведь все равно буду писать ваш портрет. Скажите пожалуйста, как бы вы хотели быть изображенным? Он ответил: — Не могу сказать, чтобы я этого хотел, но уж если вы этого так хотите, если это надо — что ж я могу сказать... Ну вот, я сижу, больной и старый. Да, да — уже старая ка­ лоша. Кому такой я нужен? Вы уж попробуйте передать в картине мои мечты, мои идеи. Вот тогда это будет правиль­ но, будет похоже, а так...— и, махнув рукой, добавил: — Какая из меня натура, совсем неинтересно. Это было в 1933 году. А в 1935 году мне пришлось среди ночи разыскивать скульптора-форматора, чтобы снять маску с умершего Циолковского. Неоднократно я работал над образом Циолковского в живописи и работаю до сих пор. Его образ, такой емкий и обретший в наше время новые сверкающие грани, еще долго будет волновать и вдохновлять многих художников и кисти, и слова, и резца. В. Л е в ы к и н В Осоавиахиме Не помню точно, в мае или июне 1924 года, в Калуге был создан городской совет Осоавиахима, в состав которого был избран и я. По поручению совета я должен был организовать