Васильев В.Г. Непридуманная история. Книга 1: Гавро. 2014

252 «комната» будет рядом с печкой. Значит, зимой не заморо- зишь ребятишек, да и одежду с обувью после работы смо- жешь просушить. А если не повезёт? Но об этом не хотелось думать, хотя такие мысли и лезли в голову. В общем, пока веселиться им было не от чего. И если бы в глубине вагона не плакал маленький ребёнок, видимо, «грудничок», было бы не очень шумно. Но на станциях и полустанках подсаживались путевые рабочие Барабинского участка Омской железной дороги. Они и вваливались в вагон как к себе домой – мужчины и женщины, тепло одетые, с раскрасневшимися загорелыми лицами, с расстёгнутыми телогрейками, где над вязаны- ми шарфами или используемыми для этой цели пуховыми платками, застёгнутыми на большие булавки, виднелись их голые шеи. С «тормозками», в больших «казённых» серых валенках, весь день пробывшие на холоде, они с удовольствием отды- хали, пристроившись на нижних полках вагона, громко го- ворили и так же громко и заразительно смеялись. Кое-кто из них открывал свои «тормозки», со смехом делился остав- шимся после рабочего дня содержимым. Чувствовалось, что они все друг друга хорошо знают, что у них дружный рабо- чий коллектив. Да, кстати, что такое «тормозок»? Это любая холщёвая сумка, небольшой саквояж, вещмешок, маленький чемодан- чик – да что угодно, лишь бы можно было взять с собой из дома продукты на весь рабочий день. У каждого был свой достаток дома, и поэтому «тормозок» был индивидуален у каждого. Но в поле, на железнодорожном полотне, когда в строго отведённые временные «окна» надо подремонтиро- вать или заменить так называемую путевую часть, не оста- новив надолго движение поездов, все путейцы словно одна семья, поэтому и содержимое «тормозков» общее. Гаврюша с интересом наблюдал за железнодорожни- ками, слушал их разговор, не понимая некоторых слов, и мечтал, что вот начнёт работать и заведёт себе чемоданчик, в котором всегда будет что-нибудь перекусить и ему, и его попутчику.