Васильев В.Г. Непридуманная история. Книга 1: Гавро. 2014

168 на котором быстро появились щи со щавелем и полная с гор- кой тарелка домашних пресных пряников из серой пшенич- ной муки, смазанных сверху настоящим топлёным маслом. – Давай-ка, молодой человек, сначала покушаем, а уж потом обо всём поговорим. Ешь, не стесняйся, глаза-то у тебя голодные, – с улыбкой сказала Мария Ивановна. – Ты вон какой худющий, да и мы с Петром Николаевичем тоже с тобой поедим. По манере уважительного отношения друг к другу и к нему, по интонации голосов супругов, по многому другому, было видно, что это очень порядочные, образованные люди со свойственной учителям душевной добротой, теплотой и отзывчивостью. Он первый раз видел этих людей, мысленно сравнивал их с учителями, что остались в Пудино и с удовольствием находил между ними что-то общее. И щи с «кислинкой», и стряпня с чаем были необыкновенно вкусны, а может он давно уже не был в нормальном человеческом тепле и доме? Мария Ивановна сумела как-то незаметно добавить щей, и, в общем, накормила парня. А потом уже начался разговор о том, как он оказался в Сибири, в Куйбышеве. Причём спрашивали его деликатно, осторожно, стараясь не обидеть. Ему уже не впервой прихо- дилось рассказывать свою историю с биографией, отвечать на вопросы, но сегодня это делать было легко, потому что он видел сопереживающие глаза учителей, чувствовал их соучастие, их теплоту. Его спрашивали и про маму, Елену Ильиничну, и про братьев, и про путь, что пришлось ему проделать, о людях, с которыми встречался на этой трудной дороге. – Мать-то хоть знает, как у тебя дела, что ты живой, здо- ровый? Она же волнуется, ты хоть написал ей письмо? Да и как там дела, всё ли в порядке? – Нет, не знает, я пока не писал ей. Что я ей напишу? Пока всё у меня неопределённо. Да и в комендатуре у нас письма не поощряются. Их же читать надо, проверять. Ещё что-нибудь не то напишу, будут одни проблемы, и у неё, и у меня.