Восславим наших матерей - 2012

ждали живым, но он пропал где-то 19-20 сентября 1941 г., и до сих пор нет вестей. Папа умер 19 февраля 1942 г. от голода, а 5 мая 1942 г. мама родила девочку, и нас опять семья - мама и 5 детей. После родов молока в груди для кормления ребёнка вообще не было, и хочется отметить, из детской консультации, как я сейчас понимаю, ходила медсестра кормить нашу девочку соевым моло­ ком: это был детский паёк. И так под обстрелами и бомбёжками, в холод и голод ответственно, строго 3 раза в день медсестра выпа­ ивала эту бутылочку. Помню, как она доставала её, а нам очень хо­ телось этого питания... И так около трёх месяцев. Но перед нашей эвакуацией сестрёнка умерла. Следом умирает двухгодовалый бра­ тик Толя. Мама девочку рожала в больнице, светлая память мед­ сёстрам, которые кормили девочку Валю, земля ей пухом. Мама эвакуироваться не хотела, но это был приказ: пока про­ рвали кольцо, надо эвакуироваться. Правительство издало при­ каз: не выдавать карточки на август 1942 г., и нам вручили эваку­ ационный лист. Подогнали транспорт со двора к окну, помогали грузчики. Мама просила загрузить швейную машину: тогда мы не пропадём... Сказали, выезжаем на 3 месяца в Башкирию. Писать про Ладожскую переправу сложно: всем известно, как было страшно, пока везли эвакуированных на небольших кате­ рах. Мама нас обхватила и сказала: умрём вместе. Трудно было добраться до эшелона, который стоял и ждал, пока загрузятся. Нам дали вагон, в котором размещалось на соломе шесть семей. Мы отправились в путь, в Башкирию. При знакомстве в вагоне узна­ ли, что все едут в разные места, значит, опять будет пересадка. Ехали 21 день. Остановка для всех - Сибирь, станция Коченёво и далёкая глубинка - д. Антоновка, колхоз «Трудовик». Мама, ко­ нечно, сразу сказала: ну 3 месяца проживём - и домой. И мы ста­ ли зарабатывать, чем могли. Мама начала колхозникам переши­ вать из старого новое, мы были очень слабые, но чем могли по­ мочь, помогали я и моя сестра и 4-летний брат Коля. Но война не заканчивалась, и не видно ей конца, а жить надо. Нас поселили в небольшой домик к тёте Оне, Аксинье. У неё было трое детей, и наши семьи ютились в домике, но всё было мирно, так прожили 2 года. За проживание надо было платить, денег ни