Восславим наших матерей - 2012

гическом заводе «Вагранка». Старшая дочь Мария 1908 г. р. (моя тётя и крёстная) пошла в школу, младший братик 1912 г. р. (дядя) ещё мал. Один кормилец на 5 человек, семья еле сводила концы с концами. Пришлось среднюю дочь Елизавету 1910 г. р. (мою маму) отдать в няньки, в семью состоятельных людей в родной деревне Афонасия Андреевича (дер. Падусово Тверской губернии). Я могу только представить себе эту маленькую, худенькую се­ милетнюю девочку с трёхлетним откормленным мальчиком на руках или на «закукрах» (т. е. на спине). По маминым рассказам, они не расставались ни днём, ни ночью. Ей надо было работать в огороде, ходить в лес за грибами и ягодами (для зимних загото­ вок). В лесу, бывало, можно и заблудиться, и встретиться со змеёй (в тех местах их немало), и уснуть под кустиком (это же малыши: устали и уснули...), и за всё попадало няньке! Но дети выросли, создали свои семьи - это уже наши родите­ ли. Из своей детской жизни они вынесли самое серьёзное отно­ шение к труду, даже самому неблагодарному, любовь к родите­ лям, которым досталась нелёгкая жизнь, и уважение к старшим. На мой взгляд, это правильно, и многое утрачено в настоящее время. К слову о современности, есть очень хорошая японская пословица: «Родители трудятся, дети наслаждаются жизнью, вну­ ки - нищенствуют...». Моя мама, Елизавета Афонасьевна Андреева (Похильченко), ра­ ботала на конвейере, на заводе «Красный треугольник», который выпускал резиновую обувь для всей страны. Папа после службы моряком на Балтике, работал на Ленинградской мебельной фабри­ ке. 9 мая 1930 года родилась моя сестрёнка, а через 6 лет появилась я, но мама уже была домохозяйкой после первого декрета. Дедушка на лето снимал под г. Мга домик-дачу, и мы были с ним, а по суб­ ботам собиралась вся большая семья. Там нас и застала война. Вся семья сразу вернулась в Ленинград. Мы жили все вместе в трёх­ комнатной квартире на улице Курляндской, дом 23, квартира 82. В начале июля добровольцами ушли на фронт папа и тётя-крё­ стная с мужем. Вскоре на казарменное положение перевели дядю Павла (шофёра) и позже маму. Всё работоспособное население Ленинграда было мобилизовано в народные ополчения, дружи­