Сибирские страницы Великой Отечественной - 2005

сершмитта», он, кувыркаясь, летит вниз. Но и машина Сорокина уже не слушает своего командира. Разглядел внизу между сопок небольшое озеро —это была единственная крохотная надежда приземлиться. Не выпуская шасси, посадил Захар свой истребитель. И в это время его ведомый появился над озером, сделал несколько кругов, желая подбод­ рить Захара, и скрылся за горизонт. Наступила тишина. Об этой тишине Захар Артемович рассказывал мне в 1962 году в Москве. Рассказывал, как был ранен в воздушном бою в небе Запо­ лярья, как посадил машину, как ощутил тогда ту зловещую тишину. Сдвинув колпак кабцны и отстегнув лямки парашюта, Захар уже на­ чал выбираться из кабины, когда услышал злобный лай собаки. Отку­ да здесь могут быть собаки? Но лай приближался, и Сорокин увидел, как к самолёту несётся огромный чёрный пёс, и поспешно закрыл каби­ ну. Немецкий дог ткнулся мордой в плексиглас колпака. Выход у ране­ ного лётчика был один: пристрелить пса. Тем более, он заметил, что метрах в ста, уткнувшись носом в снег, лежал подбитый «мессер- шмитт». Значит, дог прилетел с ним. Сдвинув колпак, Захар двумя выстрелами из ТТ прикончил собаку. Она тоже была врагом, ее натас­ кивали, учили немецкие лётчики и брали с собой в боевые вылеты. Но едва он успел разобраться с немецкой собакой и выбраться из кабины, как увидел бегущего к нему человека. Раздались выстрелы, Захар ответил. Первая пуля попала вражескому лётчику в живот, вто­ рая свалила его на землю. Но тут налетел снежный заряд, стало темно. Через несколько минут ветер стих, и Захар вновь услышал выстрелы. К нему бежал, прячась за валуны, ещё один немецкий лётчик. Завяза­ лась перестрелка. Когда пистолет Захара дал осечку, гитлеровец прыг­ нул навстречу —в руке у него была большая финка. Удар пришёлся прямо в лицо. Захар упал и, ударившись об лед, потерял сознание. Когда пришёл в себя, то почувствовал, что немец его душит. Собрав все силы, оторвал и отбросил фашиста. И тут увидел свой ТТ, лежавший в трёх шагах на снегу, успел схватить его и выстрелил. Всё! Враг уничтожен. Наступила зловещая тишина. Острая боль жгла лицо, немела правая нога. Достал зеркальце, фонарик, осмотрел лицо. Нож фашиста вспорол правую щёку, края раны сочились кровью. Снял шарф и замотал лицо. Надо идти. Сунул руку в карман, нащупал патро­ ны и вспомнил механика: «Молодец, Мишка!». Кое-как подтянулся к кабине самолёта, достал бортовой паёк, ракетницу, сумку с патронами к ней, консервы, шоколад, галеты, всё это рассовал по карманам. Компас на руке был разбит, но в Заполярье много примет, чтобы правильно сориентироваться. Он пошёл на Север, слегка отклоняясь к востоку, пошёл к морю, к своему аэродрому, к своим товарищам.