Сибирские страницы Великой Отечественной - 2005

Дымом охвачены белые хаты, Спелую рожь поедает огонь. Девочки наши уходят в солдаты. Стонет и плачет, прощаясь, гармонь. И до сих пор солдат Арефьев не может понять, откуда у этих девочек, вчерашних школьниц, брались силы, если и мужчинам сил порой недоставало: — Когда человек поднимается в атаку, он становится неузнаваем. Он абсолютно на себя не похож! Всё тело, руки, ноги —это один порыв ярости, устремлённой вперёд! И лицо - сплошная маска дикой злобы! И крик — как выход этой бешеной энергии! И пусть рядом братья, друзья, но если кто-то упал - перешагивают через упавшего, потому что видят перед собой только одну цель — врага, и надо успеть опере­ дить его! Это такое напряжение физических сил и воли, что здесь можно говорить только о запредельных параметрах, о возможности невозможного. Разрядка наступает после боя. Одного колотит нервная дрожь. У другого — прист уп истерики . Третий упа л на землю , сжал к у л а к и и не в с и ла х и х разжать. Кто-то в полном оцепенении закат и л гла за к небу, кто-то мычит , раскачиваясь , обхват ив голову р у к ам и . Я видел всё это не раз . Страх, отчаянье, н ена ­ висть, боль - всё, что может испытывать живой человек, он получает полной мерой, через край. И всё это надо переварить в себе, преодолеть. Г лядя на ребят в эти минуты , я иногда думал: ладно мы, м у ­ жики, нам Бог велел, а девчатам за что такие муки? ...И если где-то падал воин, Спешили вы к нему на зов. Т я н у ли провод до комроты, Ш ли с донесеньем под огнем. И поднимали взвод пехоты, Когда горело всё кругом... Я был радистом артполка. Мое дело —дать связь между пере­ дним краем и артиллеристами. Выходили обычно с разведчиками . Они своё дело хорошо знали: каждый выстрел врага засекали по своим таблицам и квадратам. А я по радио сообщаю, что и где. Только дам позывные «Смелый! Смелый! Я Чинара!» — и пошёл