Сбоев В.В., Из воспоминаний рядового пехотинца - 2010

Гак был организован наш второй фронт. А наши союзники ждали, когда нас обескровят фашисты. Одним словом, «На Западном фронте без перемен». Иногда, особенно когда надо было взять фашистов в «клещи», вме­ сте с нами участвовали в боях партизаны в своих гражданских и полу- гражданских одеждах. А бои были тяжелые - на истребление. Раненых и убитых они вывозили на своих партизанских подводах. Нам как-то непривычно было видеть целый обоз, движущийся в тыл с гражданскими побитыми людьми. А ведь за время Великой Отечест­ венной войны в немецком тылу воевали около миллиона партизан и два миллиона подпольщиков и разведчиков. Мы продолжали наступать, брали укрепленные высотки, освобож­ дали сожженные фашистами деревни. Иногда «отдыхали» в обороне» день, два, а то и три. Пока подтянут артиллерию, боеприпасы и попол­ нение. Даже была язвительная присказка «Одни в Ташкенте кровь мешками проливают, другие отдыхают в окопах Сталинграда». Мы иногда «отдыхали» в окопах Белоруссии и Псковской области. Был у нас во взводе один тридцатишестилетний балагур, воевал хорошо, но в свободное время брал из боевых листков и газет адреса стахановок и писал им ласковые письма. Отвечал любовными призна­ ниями и обещал после Победы приехать к ним. Таких адресов у него было несколько. Потом вдруг сообщал, что у него ранение в мужские достоинства, но он подлечился и продолжает воевать. Обычно после такого письма ответов не было. Но одна самая настырная девушка на­ писала: «Приезжай, все равно что-нибудь придумаем». Нашему Козвонину жена писала самые серьезные письма о том, сколько и чего они сдали государству, что самим осталось, как живут дети, родня и соседи. Письма были бодрые и всегда заканчивались так: «Дорогой мой и ненаглядный, приезжай в любом виде, хоть как изра­ ненный. Ты нужен мне и детям. Я буду мыть твои ноги и пить эту во­ ду». Он нам эти письма всегда читал и гордился своей женой и детьми. А наш балагур себе «накаркал», попал на нашу деревянную противо­ пехотную мину. Ему оторвало пятку и деревянные осколки повредили мужское достоинство. Его забинтовали, дали спирту и отправили в медсанбат. Через месяц получили от него письмо из дома. Ногу ему отрезали ниже колена, все остальное хорошо подлечили. Один «дед» 67