Покрышкин А. И., Небо войны. Повесть фронтовых лет - 1988

ках мастера, по ней забегал кронциркуль. Под общий смех и гул одобрения объявляется оценка. Нет, не забыта наука, полученная в этих стенах! И мне очень дорого это признание. Теперь я здесь свой, фабза- вучники окружают меня еще плотней, приглашают посмот­ реть общежитие , столовую.. . — До свиданья, фабзайцы! Мы идем вдоль разрытых котлованов, недостроенных стен — завод разрастается. Но вот и огромные корпуса, ко­ торых не было. Здесь голос металла, механизмов, клоко­ танье труда. Дым, вспышки, звон, шум, движение. Но все это сразу отступает, когда поднимается волна радостных восклицаний собравшихся на встречу. Люди создали этот завод-гигант, они дали фронту оружие, они ждут от нашей армии полного разгрома врага . Их вдохновляют наши по* беды в боях, меня восхищает их труд, поток оружия, иду­ щего из моего родного города к берегам Вислы. Они показывают мне свои станки, совершенные авто­ маты, я пожимаю им руки, разглядываю уставшие, блед­ ные лица. Молодая женщина смотрит на меня полными слез глазами и тут же отводит взгляд в сторону, наклоня­ ется к станку. Сделав несколько шагов, я оглянулся. Жен ­ щина* обхватив ладонями лицо, плачет. — Вчера получила извещение о своем,— тихо говорит Бовтрочук. Тыловой город чувствует войну и трудностями, и на- пряжением в работе, и жертвами. Передо мной наспех написанный броский плакат: «Тру­ диться для победы, как сражается Покрышкин!» Улыбаю­ щиеся девушки в красных косынках, совсем похожие на тех, которые помнятся со времен первой пятилетки, пре­ подносят мне сибирские осенние цветы. Хочется задержа ть ­ ся у их станков, рассказать о парнях-летчиках, я не прочь назвать даже имена моих друзей из 16-го, которым порой не хватает ласкового письмеца, но впереди такие же лица, девушки, ожидающие у станков рабочие. Они тоже хотят увидеть три Золотые Звезды на груди их земляка. . . На второй день — другие заводы, иные встречи. В од­ ном из цехов я заметил девочку лет четырнадцати, кото­ рая стояла перед кучкой небольших деталей и утирала глаза. Я спросил ее: — Что случилось?