Покрышкин А. И., Небо войны. Повесть фронтовых лет - 1988

«мессершмитте», а об УТ-2. Увидев, что Искрин еще не взлетел, я вылез из кабины и махнул ему. Он подрулил ко мне. Бросив «мессера», я вскочил в УТ-2, и мы улетели. Возвращаясь в полк, я не жалел, что попавший в наши руки «мессершмитт» стал металлоломом и что киноопера­ торы не оставят для истории разыгранных над аэродромом воздушных боев. На следующее утро я с группой ЯКов вылетел сопро­ вождать СУ-2 на бомбежку вражеских войск. Странная сложилась ситуация: мы летели на запад, а с севера, ок­ ружая нас, наступали немецкие части. Снова один самолет из нашей шестерки остался на аэродроме: на разбеге отказал мотор. Такие случаи за пос­ леднее время участились из-за того, что машины были ста­ рые, изношенные. С боевого задания я возвращался в прескверном на­ строении. Перед глазами стояли только что виденные не­ приятные картины. Степные дороги за Миллеровом были буквально забиты вражескими войсками. Чувствовалось, что на этом участке противник сосредоточил большие силы. Танки его находились уже у нас в тылу. Гитлеровцы по- прежнему господствовали в воздухе. Опять приходилось воевать на нервах и крови. При подходе к аэродрому я заметил, что взлетавший утром самолет так и стоит на краю поля. Через него надо было заходить на посадку. Молодой летчик сержант Го­ лубев, ослепленный солнцем, допустил ошибку в расчете и задел за винт неисправного истребителя. Его машина, разваливаясь на куски, загорелась. Жутко было видеть, как нелепо гибнет боевой товарищ. Приземлившись, я сразу же спросил, что с Голубевым. — Живой! — радостно ответил техник. — Неужели жив? — не мог я скрыть своего удивления. — Повезли в санчасть. Я взглянул в сторону КП и увидел на крыше землянки начальника штаба и штурмана полка. Они спокойно на ­ блюдали в бинокль, как догорают обломки самолета. Ме­ ня это взбесило. Ведь и они виноваты в том, что произош­ ло. Почему они не распорядились убрать неисправный са ­ молет? — Почему не освободили взлетно-посадочную поло-’ су? — спросил я, подходя к ним. Мой тон показался штурману Краеву недозволенным.