Сибирская советская энциклопедия_Том3

вое произведение на эту тему— драма «Граф Беньовский или заговор на Камчатке» (1795) принадлежало немецкому писателю Августу Ко­ цебу (1761—1819), переселившемуся в Россию и прославившемуся своими пасквилями, романами и особенно драмами. Драма Коцебу о Беньовском признана была «вредною в отношении полити­ ческом» (Арапов), и ее автор был сослан в То­ больск и оттуда в Курган. Ссылка его, впрочем, длилась недолго. О своем пребывании в Сиб. в качестве ссыльного Коцебу рассказал в авто­ биографическом очерке, написанном в Сиб. и впоследствии несколько дополненном «Das merk- wiirdigste Jahr meines Lebens», 2 Bd., Berlin, 1801 (перевод: «Достопамятный год жизни Ав­ густа Коцебу или заточение его в Сибирь и возвращение оттуда, описанное им самим», 2 ч., перевод с немецкого Кряжева, 1806; новое изд. в прилож. к «Древней и Новой России», 1879); это произведение сыграло известную роль в де­ ле его реабилитации; Павел I, помиловавший Коцебу, после того как ему стала известна одна из его патриотических пьес, назначил его ди­ ректором немецкого театра в Петербурге; из мемуаров его вскоре сделана была драматиче­ ская пьеса:—«Herr v. Kotzebue in Sibirien», Ein Schauspiel, 1802 (ряд изданий), переведенная и на рус. яз. («Достопамятность или Коцебу в Сибири. Драма», М., 1803) Текст оперы Алексан­ дра Дюваля (музыка написана Буальдье): «Бень­ овский или изгнанники на Камчатке» (1800) ос­ нован отчасти на драме Коцебу, но в большей степени обязан «Запискам» самого Беньовского, история к-рого еще долгое время продолжала интересовать европ. общество. Повествователь­ ная сентиментальная мелкобуржуазная лит-ра первого и второго десятилетий XIX в. доволь­ но широко использовала тему о сиб. изгнан­ нике или ссыльно-заключенном, к-рый жи­ вет в обстановке суровой природы, иногда вдали от жилья и человеческой помощи, и, в конце концов, либо сам спасается бегством, либо возвращается из изгнании по ходатай­ ству друзей или заступничеству своих де­ тей. В этих произведениях изображение сиб. природы и быта не должно было особенно заботить их авторов. Большой успех выпал на долю повести Коттэнь (1770—1807) «Елиса- кета или сосланные в Сибирь» (1806). Повесть эта основана на действительном историческом событии, извращенном, однако, до неузнавае­ мости: она рассказывает о дочери сибирского изгнанника, к-рая добивается освобождения свое­ го отца и в конечном счете благополучно устраи­ вает свою собственную судьбу. Повесть Кот­ тэнь была вскоре по своем появлении в печати обработана в мелодраму Дорво («Elisabeth on les exiles», 1806; много изданий) и драму Пиксе- рекура: «Дочь ссыльного или 8 месяцев в два часа» (1809, 1819, 1822) и еще в 40-х гг. XIX в. послужила гл. источником для либретто оперы Доницетти «Елисавета» (слова Брунсвика и Ле­ вена), а также для итальянской драмы Маркио- ни «Елисавета или дочь ссыльного» (L. М а г- с h i о n n i. Elisabetta ossia la figlia dell’esiliato, Milano, 1869). Еще больший успех имела повесть Французского писателя Ксавье-де-Местра (1763— 1857) «Параша-Сибирячка» («Prascovie la jeune Siberienne», 1815, переводы: немецкий, англий­ ский и ряд рус.), к-рый воспользовался фабулой Коттэнь, но значит, видоизменил ее (см. Па­ раша-Сибирячка»). Согласно традициям сенти­ ментальной школы Местр сосредоточил свой рас­ сказ на внутренней истории «чувствований» сво­ ей героини, поэтому описания Сиб. в качестве Фона повествования не дано, и сиб. колорит ог­ раничивается упоминанием Тобольска, Ишима и некоторых др. городов. Под влиянием повести Ксавье-де-Местра, как известно, написал свою V" Езда на собаках в Сибири и на Камчатке (иллюстрация к мемуарам Беньовского) реакционную «Парашу-Сибирячку» и Н. Поле­ вой. Рядом с повестями Коттэнь и де-Местра, следует поставить и несколько других повестей, варьирующих ту же тему. Таков двухтомный роман Ф. Г. Лами «Les amants ёхНёв еп Sibirie ou aventures de M-lle Gamilton et du comte Na- lisking» (1808), в основу к-рого положен исто­ рический анекдот из эпохи Петра I (рус. пере­ вод «Любовники, сосланные в Сибирь, или при­ ключение девицы Гамильтон и графа Н***», М., 1809). Своим общим колоритом и условной ха­ рактеристикой рус. жизни этот роман сильно напоминает роман немецкого писателя Авг. Ла­ фонтена («Мария Меньшикова и Федор Долго­ рукий», 1803), переведенный на французский яз. Монтольё (1804). Хотя и здесь идет речь об историч. лицах и событиях, но ссылка Меньши­ кова в Сиб. (еще в 1781, послужившая сюжетом для трагедии Ж. Ф. Лагарпа: «Menzicoff ou les ёхПёэ») здесь только повод для того, чтобы развернуть сентиментальную историю любви Ма­ рии Меньшиковой к Ф. Долгорукову, к-рую не могли поколебать ни вражда их семей, ни тя­ желая обстановка изгнания. Упомянем еще о лирической драме Вильмонте (Villemontez, С.) «Овинска или сибирские изгнанники» (Париж, 1801), а также об анонимном немецком романе, повторяющем ту же сюжетную схему: «Дружба и любовь или освобождение из сибирской ссыл­ ки» (Лейпциг, 1837). Во всех повестях на'" «си­ бирскую» тему, написанных в эту эпоху, т. о., собственно Сиб. отводится самое ничтожное место. В лучшем случае она является симво­ лом несчастья, бедствия, наказания; отвлеченное представление о ней не наполняется никаким конкретным содержанием; все сводится к «пси­ хологической» истории детской любви или лю­ бовной страсти, при необычных или тяжелых обстоятельствах жизни. Несколько произведе­ ний на темы из сиб. истории обнаруживают слабое знакомство европ. писателей даже с до­