Историческая энциклопедия Сибири II

находки, в т. ч. комплекс захоронения чжурчжэньского князя Эсыкуя (XII в.) и камен. стелы (с мыса Тыр в Хабаровском кр . ) с надписями на чжурчж., древнекит., тибет., монг. яз. Интересно собр. документов, среди них письма участников Первой Камчатской экспедиции В .И . Беринга , М .П . Шпанберга (1725—30) и Ам ур ­ ской экспедиции —Н.К. Бошняка, А.И. Петрова и др. сподвижников Г. И. Невельского (1850—56). В нумиз­ мат. коллекции имеются рус. монеты XVI—XVIII вв. Раритетами в фонде изобразит, источников являются дагеротипы XIX в. Тематич. экспозиции отражают уни­ кальность природы и экол. проблемы края, его историю. Демонстрируются выставки «Средневековые государства Бохай и Золотая империя чжурчжэней», «История и культура народностей Дальнего Востока», «Открытие, освоение и заселение Дальнего Востока». В состав объед. музея входят: литературно-мемо­ риальный музей А.А. Фадеева (с. Чугуевка); Музей природы Приморского края (Владивосток), основан в XIX в. —зоолог., минерал, коллекции, собр. раковин и кораллов; Музей истории г. Лесозаводска (обществ, с 1967, гос. с 1989), свыше 6,5 тыс. ед. хр., коллекции декор.-прикл. искусства (резьба по дереву, керамика, изделия из металла), экспозиция экол. проблем города антропоген. происхождения; Музей истории г. Арсень­ ева (обществ, с 1968, гос. с 1979), свыше 40 тыс. ед., в т. ч. коллекция нумизматики , бонистики ; археол. комплекс эскимосского захоронения с о-ва Ратмано- ва; Музей истории г. Партизанска (обществ, с 1976, гос. с 1978), ок. 9 тыс. ед. хр., коллекции живописи и графики; Литературно-мемориальный дом-музей В.К. Арсеньева (Владивосток, 1977) — личные вещи, письма, дневники, фотографии, книги (2 тыс. ед. хр.); Дом-музей Сухановых (Владивосток), открыт в 1977 как мемор., посвящен пред. Владивостокского совета К.А. Суханову, дополнен в 1991 материалами его отца А.В. Суханова, видного обществ, деятеля Приморья кон. XIX—XX в. Приморский музей издавал «Краеведческий вестник» (1993—96); сб. «Арсеньевские чтения» (1987, 1989), каталог «Коллекции изделий народов крайнего северо- востока Азии из кости в Приморском объединенном музее им. В.К. Арсеньева» (1991). Лит.: Российская музейная энциклопедия. М ., 2001. Т. 2. ПРИСОЕДИНЕНИЕ СИБИРИ К РОССИИ, включение Сибири и ее населения в состав Рос. гос-ва во 2-й пол. XVI —нач. XVII в. Сопровождалось воен.- полит. и адм.-правовым подчинением сиб. народов рос. власти, их политико-правовой и культ, интеграцией в рос. социум, геогр. и ист.-этногр. изучением новых территорий, их хоз. освоением гос-вом и переселенцами из России. П.С. к Р. было продолжением рус. (вост.- славян.) колонизации и расширения Русью—Россией своей гос. территории, оно обеспечило превращение России в европ.-азиат, державу. Причинами, непосредственно обусловившими в XVI—XVII вв. продвижение русских на восток, явля­ лись ликвидация воен. угрозы со стороны Сибирского ханства , добыча пушнины как важной статьи рус. эк­ спорта, поиск новых торг. путей и партнеров, занятие территорий, имевших экон. потенциал (с.-х. угодья, полезные ископаемые и т. д.), увеличение числа под- данных-налогоплателыциков путем объясачивания сиб. аборигенов, стремление части рус. населения (крестьян, посадских , казаков) избежать усиления крепостничества и фискал, гнета в Европ. России. С нач. XVIII в. все большую роль играли геополит. интересы рос. пр-ва — укрепление позиций России в Азиатско-Тихоокеанском регионе и претензии на статус великой колониальной империи. Предпосылками П.С. к Р. стали укрепление военно-полит. потенциала Моск. Руси, расширение торг. связей с Европой и Азией, присоединение Приуралья и Поволжья (Казанского и Астраханского ханств). Гл. рус. маршруты по Сибири во мн. определялись гидрографией региона, его мощными водными артери­ ями, являвшимися для русских в XVII в. осн. путями передвижения. В П.С. к Р. органично сочетались и взаимодействовали гос. и вольнонарод. колонизация, казен. и части, интерес: Гл. роль в этом процессе во 2-й пол. XVI —нач. XVIII в. играли служилые люди, действовавшие как по правительств, предписаниям, так и по собств. инициативе (преим. в Вост. Сибири), а так­ же промышленные люди, шедшие на восток в поисках новых р-нов добычи пушнины. В XVIII—XIX вв. осн. роль воен.-колонизац. элемента выполняло казачество. Завершением процесса присоединения являлось установ­ ление рос. полит, власти и юрисдикции, выражавшееся на первых порах в создании опорных укреп, пунктов, декларации от имени монарха подданства мест, населе­ ния («государево жалованное слово»), его приведении к присяге (шерти) и налогообложении (объясачивании), включении тер. в гос. адм.-тер. систему упр-ния. Важ­ нейшим фактором, обеспечившим успех присоединения, стало переселение на новые земли и оседание там рус. населения (прежде всего крестьянства). В ист. лит. существуют разные оценки П.С. к Р. В зарубеж. историографии оно трактуется преим. как завоевание в рамках концепций «русской восточной эк­ спансии» и «русского империализма». Среди отеч. исто­ риков до сер. XX в. превалировало мнение о завоевании Сибири, затем возобладала концепция преим. мирного и даже добровольного присоединения (или вхождения) сиб. народов в состав России. В наст, время признается, что П.С. к Р. по своему хар-ру представляло сложный и противоречивый процесс этнокультур. взаимодействия, в к-ром переплетались как силовые, воен., так и мирные способы подчинения аборигенов рус. власти. То и другое вызывалось правительств, установками, к-рые, с одной стороны, сводились к необходимости сохранения макс. числа ясачноплателыциков и, соотв., предписывали обходиться с инородцами «ласкою, а не жесточью», с другой стороны, требовали их безусловного подчинения вплоть до применения вооруж. силы. Существ, коррек­ тивы в эти установки вносили действия непосредств. исполнителей (сиб. администрации и служилых людей), нередко стремившихся к наживе и практиковавших грабеж инородцев, а также вторжения промышленных людей в охотничьи и промысл, угодья мест, населе­ ния. Но в целом отношение рус. власти и рус. людей к аборигенам определялось традицией толерантности, проистекавшей из многовекового опыта общения с не- слав. этносами, отсутствием резкого и категоричного неприятия или отторжения чужих культур. Ни гос-во, ни землепроходцы, ни переселенцы не ставили своей целью изгнание или уничтожение корен, населения (см. также Аборигенная политика). Сиб. этносы воспринимали установление рус. власти по-разному, в зависимости от особенностей этногенеза, уровня их соц.-экон. и полит, развития, степени зна­ комства с системой господства-подчинения, этнополит. ситуации, заинтересованности в рус. защите от враждеб. соседей, наличия внеш. влияния со стороны иностр. гос-в. Темп и хар-р присоединения во мн. определялись сущест­ вовавшими у сиб. народов межэтнич. и внутриэтнич. про­ тиворечиями, к-рые, как правило, существенно облегчали подчинение разрозненных абориг. социумов. Свою роль сыграли умелые действия рус. пр-ва по привлечению на сторону России абориг. верхушки (раздача подарков, ока­ зание почестей, освобождение от уплаты ясака, зачисление на службу с выплатой жалованья, крещение и т. п.), что превращало ее в проводника рус. политики.