Голодяев К.А. Новосибирск военный. Том 2

Новосибирск военный в воспоминаниях современников 301 (правда, некоторые, как и я, получали ещё помощь от родителей), но искушение было слишком велико. Оживленно болтая, разыгры- вая завсегдатаев, благополучно миновали бородатого швейцара. Но на пороге зала невольно застыли: грохот оркестрика, громкие возгласы, смех, ругань… Чадно, дымно. Нашелся свободный столик возле дверей, где легче дышалось. Официант, скривившись, принял наш куцый заказ и надолго исчез. Понемногу огляделись: почти нет штатских, одни военные всех чинов и званий да их женщины — накрашенные, разгорячённые вином, которые так лихорадочно спешат поймать свою «удачу», что на них неловко смотреть. Да и на пьяненьких офицеров в орденах и медалях смотреть тоже почему-то стыдно. Пьют, поют, танцуют, выясняют отноше- ния. Кружится голова от запахов сытной мясной пищи (цены в меню — умопомрачительные! Но заказанное нами «блюдо» дей- ствительно самое дешёвое). С максимализмом двадцатилетних мы сурово осудили весь этот ресторанный угар: «В то время как другие сейчас на фронте сражаются, а эти здесь… с этими баба- ми…» Но, пожалуй, это было справедливо только по отношению к тыловикам, а что касается фронтовиков, вырвавшихся на не- сколько дней из пекла — а таких в зале было тоже немало — то, может быть, только такая встряска «загулом» и могла спасти их психику от всего уже пережитого и того, что ещё предстоит. <…> В общем, мы уже были не рады, что нам пришла в голову идея переступить порог ресторана. А тут ещё нас заметили, начали приглашать танцевать. Мы дружно отказывались и не чаяли, как дождаться своего официанта. За соседним столиком троица тан- кистов окликнула нас и провозгласила тост «За милых девочек!». А затем, считая, что таким образом знакомство состоялось, подхватили свой столик и, чуть не уронив всю посуду, вплотную подвинули его к нашему. И тут же объявили, что будут смертель- но обижены, если мы не выпьем за их друга, звёздочку которого они сегодня обмывают. К счастью, пока искали для нас бокалы, офици- ант принёс наши злополучные котлетки из пшённой каши, мы за- глотили их, не чувствуя вкуса, расплатились и удрали, несмотря на бурные протесты «трёх танкистов, экипажа машины боевой», как пелось о них в хорошей песне. Ни в какие сомнительные заведе- ния мы с тех пор не ходили» 10 .