Сибирские огни, 2018, № 2

87 ИГОРЬ МОСКВИН НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ ИСТОРИИ в горле. Потом я пошел через парк по аллее Императрицы мимо водопа- да, надеясь застать императора Александра по пути на парад. Увы, моим мечтам не суждено было воплотиться в жизнь, поэтому я провел время, издалека наблюдая за монаршими персонами. В душе было неспокойно, какая-то непонятная тяжесть давила на сознание. Казалось, еще немно- го — и тело лишится чувств, однако я переборол свое состояние. Насту- пило облегчение, силы наполнили меня. Я с удовольствием смотрел, как в торжественном марше стройными рядами плечо к плечу шли высокие солдаты. За ними — конные эскадро- ны. Не знаю, зачем было устраивать эту клоунаду. Эдакое бахвальство императоров, показывающих живые игрушки. Наконец парад окончен. Если кареты поедут через Булонский парк, то я буду стоять около развилки у озера в ожидании недруга моего народа. Скорым шагом я направился туда — едва успел, несмотря на то что импе- раторы и свита двигались крайне медленно. Левая аллея была заполнена людьми, с восторгом приветствовавши- ми обоих императоров. Ведь не каждый день потомок того непобедимого Наполеона, как бледная тень напоминавший великого предка, встречается с потомком того Александра, чьи войска прошли маршем по Елисейским Полям к Триумфальной арке, построенной в честь победы под Аустерли- цем. Народ ликовал и радовался союзу двух империй. Я быстро устремился к карете, но не смог достичь цели. Мне было не пройти сквозь толпу, бросавшую в воздух шляпы, кепки. Заметив, что карета свернула вправо, где ее пути ничего не мешало, я двинулся вокруг водяного каскада и опередил процессию, хотя бежал сквозь кустарник. Слава Всевышнему, что мой растрепанный вид не привлек ничьего вни- мания. Все мое существо содрогалось в предчувствии грядущего события. Император Александр сидел у окна. Его взор был устремлен на кого- то, сидящего перед ним, губы шевелились, он вел светскую беседу. Меня настолько это поразило — что вот он не видит и не догадывается об опас- ности, исходящей от меня. Я вскинул руку, в которой держал пистолет, и он показался пу- шинкой. Прозвучал выстрел, облако сгоревшего пороха охватило меня. В последний миг я заметил, что монарх повернул голову и посмотрел на меня, — и пуля пролетела рядом, опалив, наверное, бакенбарды. В его взгляде было не удивление от случившегося, а непостижимая для моего разумения усталость. Я нажал на курок второй раз — ствол разорвало и огнем опалило мое лицо. Боль пронзила руку. Со всех сторон бежали люди, размахивая тростями, зонтиками и невесть откуда взявшимися палками. Град ударов обрушился на меня, но чувства до того притупились, что безразличие к собственной судьбе охватило меня. Я потерял сознание. Когда сквозь кровавую пелену, застилавшую глаза, я начал пони- мать, где нахожусь, первое, что потрясло, — это возвышающийся импе- ратор Александр. Он пристально смотрел в мое лицо и, увидев, что я от- крыл глаза, произнес сперва на русском языке, потом на французском: