Сибирские огни, 2018, № 2

79 ИГОРЬ МОСКВИН НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ ИСТОРИИ — Господа еще чего-нибудь желают? — подошел тот к нашему столу. — Скажи-ка, любезный, а кто сия молодая особа? — Он кивнул в сторону жидовки, при этом наливая в стакан новую порцию вина. Малый смутился, покраснел и произнес: — Это Рифка. Моя жена. Капитан поперхнулся и внимательно посмотрел на жиденка. — Ступай. Когда надо, я тебя позову. Известно, что у жидов не соблюдается в браках никакой соразмер- ности в летах относительно к мужескому полу и что двадцатилетних де- вушек выдают замуж за двенадцати- или тринадцатилетних мальчиков по фамильным или денежным расчетам. — Любезный Фаддей, — граф хитро мне подмигнул, — а нет ли у вас желания задержаться в сем славном городке на пару дней? Я выразил мнение, что коли меня в столице никто не ждет и дел ни- каких срочных нет, то я не прочь. А сам подумал: раз капитан платит, то почему бы и нет? Часом позже я видел, как граф сумел переговорить с Рифкой. Она зарделась от его слов, потупила взор, но я не обратил на этот факт особого внимания. На другой день я имел намерение посетить католический монастырь, расположенный в нескольких верстах от местечка. Капитан любезно мне предоставил бричку, а сам остался на постоялом дворе. В монастыре я не сумел поговорить с настоятелем, зато удостоился беседы с одним ученым монахом, который показал мне не только сам мо- настырь, но и самое дорогое — библиотеку, собираемую с XII века. — Лет двести тому, — сообщил монах, — наш монастырь едва не стал прибежищем еретиков-протестантов, которых приютил князь Радзивилл. Я знал об этом, читал в какой-то книге (уж сейчас за давностью лет не вспомнить), однако послушать человека, который спустя столько вре- мени выказывает обиду, было крайне любопытно. — Когда английский король Яков I удалил из королевства слишком ретивых приверженцев веры, то они разъехались по всей Европе, в ос- новном осели в германских землях, Польше и Литве. Богуслав Радзи- вилл, сам являясь ярым кальвинистом, распорядился передать монастырь в руки еретиков, но аббат Иосиф воспротивился. За что безвинно по- страдал. Наши монахи в течение недели никого не подпускали к воротам, и князь Радзивилл отступил, чтобы не обагрять руки кровью истинно ве- рующих. Я с особым вниманием слушал монаха, ибо в ту пору писал книгу о водворении лютеранизма в Польше. Потом сам прошелся по монасты- рю, прикоснулся руками к камням, хранившим столько неизвестных тайн, так что мне даже показалось: выйду за ворота — а там гарцует на белом коне князь Радзивилл, метая огненные взоры! Когда я вернулся, а было около семи часов пополудни, то застал ка- питана в большом волнении.