Сибирские огни, 2018, № 2

74 ИГОРЬ МОСКВИН НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ ИСТОРИИ Справедливость Каир, январь 1799 года Месяц раджаб 1213 года начался в воскресенье. В ночь на 27 раджаба (4 января 1799 года) три французских солда- та тайно приблизились к дому шейха Мухаммада ибн ал-Джаухари. Один из них попробовал открыть окно, выходящее на улицу, когда двое това- рищей подняли его за ноги, чтобы он смог дотянуться, — но безуспешно. — Опускайте, — шепнул он. — Что будем делать? — спросил другой; щека с глубоким шрамом подергивалась, и в темноте казался зловещим его оскал. — Я наблюдал за домом, — так же тихо сказал первый, — в нем никого не было, а по виду там есть что забрать. — Как попадем в дом? — едва слышно прозвучал голос третьего, самого рослого. — Там, во дворе, никто не услышит, и мы можем выставить либо окно, либо дверь. Три тени перемахнули через двухметровый забор, сотворенный из обожженной глины. Двор был пуст. Двигались на ощупь, опасаясь за- жечь факел, прихваченный с собою. Вокруг царила тишина, только один из солдат произнес несколько бранных слов, едва не оступившись в пруд. Двери дома были заперты, а до окон не надо было тянуться: они рас- полагались низко. Когда здоровяк сунул в щель кинжал и надавил, раз- дался треск сухого дерева. — Тише, — цыкнул тот, что со шрамом. Троица затаилась, прислушиваясь к посторонним звукам, боясь при- влечь к себе внимание либо своего патруля, либо местных полицейских надзирателей. Спустя четверть часа солдаты влезли в выставленное окно и, оказав- шись внутри, зажгли факел, который вспыхнул ярким, с шипением огнем. В стороны полетели искры. Солдат со шрамом присвистнул, разглядев окружающее богатство. Рожденный на севере Франции и насильно забранный в армейские ряды, он ничего в жизни не видел, кроме коровника хозяина, в котором ему пришлось жить, а здесь… Его глаза разгорелись, и он приготовил при- пасенный заранее мешок. Проникшие в дом считали, что им полагаются трофеи помимо того денежного содержания, что они получали. Хотелось приехать домой не с пустыми руками, а самому завести хозяйство — чтобы уже на тебя работали наемные. Серебряные и другие ценные вещи скрывались в мешках. Теперь солдаты не боялись, что со стороны улицы будет заметен мерцающий в глубине дома свет. Более получаса они шныряли по дому, пока в одной комнате не были всерьез напуганы. В черном проеме внезапно показалась фигура в белом до пят облачении, с космой седых волос вокруг худого старческого лица.