Сибирские огни, 2018, № 2

63 ИГОРЬ МОСКВИН НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ ИСТОРИИ В окошке появился на вершок ствол ружья. По лицу Петра проноси- лись разные чувства. Вытащить бы эту дубину да тумаков надавать — ан нет, не войти: сам же следил, как ворота ставили. — Ты что, меня не узнаешь? Посвети, — сказал царь. — На что мне? Мне дан приказ никого не пущать — вот и не войдет никто. А буянить будешь — стрельну. «Как же забыть мог, сам же такой приказ отдал! — Петр сквозь горечь обидных солдатских слов нашел силы улыбнуться, слушая грубую отповедь часового, и внутренне радовался точному исполнению своих по- велений: — Молодцом!» — Братец, — теперь уже иначе начал он, сдерживал от крика голос. — Я, действительно, отдал такой приказ, но я же могу и отменить его? — Господин хороший, не мешай службу нести. Стрельну и не посмо- трю на титлы твои. Иди подобру-поздорову и зубы мне не заговаривай. Петра Алексеевича позабавили слова часового, однако он не при- вык идти на попятный. Наследник же народился! «Все равно колокола оповестят город о рождении наследника, — подумал. — Или я не царь?» — Проваливай, не то спроважу тебя по-своему. — И солдат начал было дверцу закрывать, видимо, передумал стрелять. — Постой-постой, —Петр быстро заговорил и задержал рукой двер- цу, успев убрать пальцы от нового удара, — ты от кого приказание слышал? — От моего унтер-офицера. — Он может приказ отменить? — Знамо дело, он же мой командир. — Тогда зови его. Дверца захлопнулась, изнутри послышался железный скрежет, засов задвинули. Петр поглядывал на небо. Ишь ты, не только звезд высыпало, а и полный месяц светит! Добрый знак, улыбнулся он. Послышалась возня, и маленькая смотровая дверца медленно отво- рилась. — Что ты хочешь, мил человек? — голос погрубее. — Я — Петр Алексеич, государь ваш, и требую, чтобы меня впу- стили. — Голос царя дрожал (на дворе конец октября, а он даже на плечи ничего не накинул — задубел). — Приказ свой отменяю! — Не имею возможности. — Что так? — Петр остолбенел. — Что за напасть? — Никого не смею пропускать, будь ты действительно государь. — Унтер-офицер внимательно смотрел на Петра Алексеевича. — Ибо имею приказ никого под страхом смерти своей не пускать. Внутри царь начинал закипать. Становилось неприятно до дрожи в руках, которая появлялась в минуты раздражения. — Кто такой приказ тебе отдал? — Мой командир. — Зови его. —Шустрый ты, мил человек. Может, самого государя тебе приве- сти?